Шерри Тёркл - Живым голосом. Зачем в цифровую эру говорить и слушать

И все же молодые люди не скрывают: у флирта в интернете есть свои побочные эффекты. В отличие от “обычного разговора”, если вы допустите ошибку в переписке, “это останется навсегда”. Сообщения сохраняются, и все, что вы говорили, можно впоследствии перечитать. Таким образом, онлайн-переписка держит вас в напряжении: между чувством, что ваши слова не имеют последствий (разговора не было), и чувством, что любое слово – всего одно – может нанести непоправимый ущерб.

И, похоже, что практика далеко не всегда помогает улучшить ситуацию. Восемь третьекурсников – все они обменивались сообщениями с тринадцати лет, – признаются, что все еще учатся правильно выбирать время. Молодые люди начинают с рассказа о том, как старательно отслеживают, чтобы между получением сообщения от девушки и ответом на него проходило нужное количество времени. Для Кэмерона заветный временной промежуток – двадцать минут, но Райан отмечает, что этот промежуток рассчитать сложно, поскольку, если девушка отвечает ему сразу, он воспринимает это как добрый знак, но иногда думает: “Да она реально маньячка”.

Признаваясь, что может счесть девушку “маньячкой” из-за слишком быстрого ответа, Райан говорит об этом шутливо. Однако девушки в группе отлично знают – в каждой шутке есть доля правды. У них уже бывали случаи, когда молодые люди переставали общаться с девушками, если те слишком быстро отвечали им в интернете. А еще мужчины шарахаются, когда женщина отвечает на сообщение звонком. К примеру, Элейн говорит: “Если женщина позвонила, для них это значит, что она «не в себе»”. И никто не возражает Элейн. Вторжение телефонного звонка – по крайней мере, на ранних этапах знакомства, – расценивается так, словно человек переступил черту.

Женщина постарше, тридцатилетняя Кэндис, соглашается с этой точкой зрения, признаваясь, что состояние влюбленности заставляет ее молчать. Когда ей нравится какой-то мужчина, она может только переписываться с ним. “Я встречаюсь с мужчиной. Он мне очень нравится. Кажется, я могла бы в него влюбиться, но я не хочу, чтобы он догадался, как сильно он мне нравится. Если мы поговорим по телефону, я все испорчу”. Поэтому Кэндис старается, чтобы телефонных звонков было как можно меньше. По ее словам, было проще управляться со всем этим, когда она училась в университете и жила с соседками. Они все вместе работали над ее перепиской – помогали ей отправлять “правильные сообщения”.

В наши дни мужчины и женщины считают вполне естественным сочинять романтические послания коллективно, в особенности на раннем этапе отношений. Двадцатилетний Дориан так описывает этот процесс: “Сначала я такой минут десять пишу сообщение. Потом спрашиваю друга: «Чувак, что ты об этом думаешь? Это круто?» …А он такой: «Да, чувак, хорошо, но лучше скажи об этом вот так»”. И для мужчин, и для женщин стало приемлемым сотрудничать в написании любовных сообщений, потому что ставки слишком высоки. Тридцатилетний Грегори говорит об этом так: “Одна оплошность – и ты в пролете”.

Беседуя лицом к лицу, мы видим выражения лица и язык тела, мы слышим тон голоса. В переписке у нас нет таких содержательных подсказок, поэтому мельчайшие подробности пунктуации способствуют – или не способствуют – пониманию. А в отсутствие контекста эти подробности могут с легкостью привести к поспешным суждениям.

Ванесса, студентка третьего курса в одном из колледжей Нью-Гэмпшира, рассказывает о переписке, в которой она, возможно, неправильно поняла одну маленькую деталь. Девушка переписывалась с испанцем, приехавшим в США по студенческому обмену. В одном из первых сообщений, адресованных Ванессе, испанец “подмигнул” ей, используя эмотикон (речь идет о различных сочетаниях знаков препинания, имитирующих лицо – улыбающееся, грустное и даже подмигивающее). По этому эмотикону Ванесса решила, что парень с ней заигрывает. Она признается, что в принципе не против флирта в интернете, но именно подмигивание с помощью эмотикона показалось ей странным и каким-то неподобающе сексуальным. В ее кругу так делать не принято. В результате Ванесса не ответила испанцу. Когда девушка заканчивает свой рассказ, Кэмерон смеется. У него тоже есть история с эмотиконом.

В общих чертах история та же самая, что у Ванессы. Когда итальянка, приехавшая в США по обмену, “подмигнула” ему в первом же сообщении, Кэмерон решил, что она с ним заигрывает, и прекратил общение. И Ванесса, и Кэмерон применили правило “одна оплошность – и ты в пролете”. Но что если иностранцы вкладывают другой смысл в эти подмигивания? Друзья смущенно посмеиваются.