Борис Шипов - Великая ложь. Теория любви - мифы и реальность.

«Не мыслю жить без тебя! Мне нужна только ты! Никто другой не может заменить тебя!» — это объяснение в любви. От таких слов каждая женщина готова растаять. «Для удовлетворения моей потребности мне нужна какая-нибудь блондинка, пухленькая и с большими грудями» — нечто совершенно иное. Обратившись с подобными откровениями к пухленькой блондинке, можно и по физиономии получить.

Предпочтение существовало и у обезьян, и у дикарей с их свободой нравов. Любовь появилась по историческим масштабам совсем недавно.

Предпочтение отнюдь не исключает влечения хоть к двум сразу, хоть к нескольким. Любовь — это влечение только к одному лицу, что составляет ее главную, определяющую черту.

Предпочтение вовсе не означает страсти, захватывающей человека полностью. Оно означает лишь относительно большее удовольствие, получаемое от полового партнера определенного типа, но не исключает удовольствий, получаемых от партнеров других типов. Любовь — именно захватывающая страсть, а не легкое возбуждение на короткое время. В любви никто другой не нужен и не в состоянии заменить избранника (избранницу).

Отличий, таким образом, вполне достаточно, чтобы не делать несъедобного винегрета из двух разных тем.

Допустим, мы со всей научной строгостью установим, кому из мужчин больше нравятся блондинки, а кому брюнетки и почему; кому из женщин больше нравятся деликатные, а кому нахрапистые мужчины и почему. Составим и научно обоснуем таблицы взаимной привлекательности типов. Ну и что? Тем самым мы начнем лучше понимать, в силу каких причин мужчина покупает ту, а не иную проститутку, почему женщина снимает в ночном клубе того, а не другого мужчину на предстоящую ночку, но это нисколько не проясняет, как получается, что «без Вас не мыслю дня прожить» — прожить именно без Вас, без единственной и неповторимой личности, а не без женщины (мужчины) определенного типа.

И без научных изысканий, еще со времен наших прапрапрабабушек прекрасно известно, что красивое женское лицо, а также определенные линии груди, талии и бедер весьма привлекают мужчин. Или что женщины в большинстве случаев предпочитают мужчин ростом повыше. Однако это великое знание до сих пор ничуть не продвинуло в понимании природы любви.

Переврать трижды

Некоторые авторы, вследствие невразумительной формулировки задачи, умудряются переврать ими же заявленную тему книги аж три раза. Пример. Самое начало одного ученого труда: «Введение. Этология как наука о любви» {18}. Первая строчка первого абзаца: «Эта книга — о любви». В качестве эпиграфа выбрана мудрая мысль Г. Галилея о том, что «Истинное знание — знание причин». Эпиграф, надо признать, очень хороший.

В соответствии с литературной традицией под любовью разумеют сильное влечение к единственному лицу. Можно спорить, из одного или из различных источников возникают любовь и скоротечные сексуальные увлечения, но легкий мимолетный интерес — никак уж не любовь. Значит, тема книги — сильная и стойкая страсть. Таким образом, в соответствии с мудрым эпиграфом, для достижения истинного знания необходимо выяснить причины, по которым возникает сильное и стойкое влечение к единственному лицу. Здесь логика, не согласиться с которой невозможно.

Однако уже первая фраза второго абзаца выглядит у автора довольно двусмысленной: «Фокус нашего внимания будет сосредоточен на любви, как явлении выбора одним человеком другого, и возможных последствий такого выбора — как для самого этого человека, так и для всего человечества». То есть уже непонятно где окажется фокус внимания: то ли на том, кто кого выбирает, то ли на том, почему люди вообще стали выбирать одного-единственного, иными словами, на причинах любви. Также непонятно, о каком выборе одним человеком другого идет речь: на ближайшую ночку или на всю жизнь.

Впрочем, очень скоро все разъясняется. В самом начале следующей главы под названием «Определимся» читаем: «…будем рассматривать любовь как состояние человека, заключающееся в полоспецифической фиксации интереса к одному из возможных брачных партнёров. И главной целью нашего рассмотрения будет это самое "к одному из". Почему именно к этому? А что будет, если к другому? На эти и им подобные вопросы мы и постараемся ответить ниже».

Далее автор критикует определение любви Стернберга, но не за то, что его теория не приближает к пониманию причин любви, а за то, что определение «не позволяет ответить на главный вопрос нашей книги — почему выбран именно тот, а не другой?»