Мария-Луиза Франц - “Золотой осел Апулея

См. главу 9.

Cf. Griffiths, Apuleius of Madaura , pp. 13f.

Cf. Georg Henrici, «Zur Geschichte der Psyche» ( On the History of the Psyche ), pp. 390–417.

Cp. Деян. 9:1-19 и Исповедь блаженного Августина.

Первые отношения между ребенком и матерью влияют на его психическую структуру и отношения с миром. О позитивном и негативном материнском комплексе см. С.G. Jung, «Psychological Aspects of the Mother Archetype», pp. 75-110.

Cf. C.G. Jung, «Answer to Job».

Cf. Griffiths, Apuleius of Madaura, p. 10.

См. Serge Lancel, «Curiosites et preoccupations spirituelles chez Apulee», pp. 25ff. Остальные детали cp. Griffiths, Apuleius of Madaura , pp. 5, 408ff.; его отношение было довольно антихристианским.

Apuleius, l'Apologie. Ср. Детальную адаптацию А. Abt, Die Apologie des Apuleius von Madaura und die antike Zauberei (Апология Апулея из Мадавры и античное колдовство).

Cf. Griffiths, Apuleius оf Madaura, p. 10.

Cf. Griffiths, Apuleius оf Madaura, p. 61.

Plinius Minor, Epistulae, p. 316f.

У нас есть фрагменты других работ Апулея и выдержки из самых известных его лекций, которые, однако, не относятся к настоящему исследованию. Cp. Florides and Opuscules et Fragments Philosophiques.

Cf. Frank Regen, Apuleius Philosophicus Platonicus. Автор учитывает весь материал, не воспринимая, впрочем, Апулея слишком серьезно.

Jane С. Nitzsche, The Genius Figure in Antiquity and the Middle Ages, chapter 1.

Вопрос о том, называет ли Апулей себя Луцием, как утверждает традиция, обсуждается современными критиками.

Под термином «тень» Юнг подразумевает бессознательные, подавленные и менее дифференцированные аспекты личности. См. его работу Aion, para. 135f.

По юнгианской терминологии «Самость» — это центр психической целостности личности; её осознание — это цель процесса индивидуации. Она подчиняет себе эго и отлична от него. Cf. Jung, «The Relations between the Ego and the Unconscious», paras. 404ff.; и Psychology and Alchemy , paras. 126ff.

Marie-Louise von Franz, Puer Aetemus.

Karl Wyss, «Die Milch im Kultus der Griechen und Romer», chap. 7 and 8.

Griffiths, Apuleius of Madaura, p. 154.

Apuleius, The Golden Ass , book I, p. 15.

Cf. Georg Luck, Hexen und Zauberei in der romischen Dichtung.

Анима — это «персонификация женской природы мужского бессознательного» (С.G. Jung, Memories, Dreams, Reflections , p. 279). См. также Jung, Psychological Types , «soul image»; и Jung, The Archetypes and the Collective Unconscious , paras, 11ff. Анима воплощает Эрос мужчины, его бессознательные настроения и иррациональные чувства и фантазии.

Cf. Charles Seltmann, The Olympians and Their Guests.

Apuleius, The Golden Ass, book II, p. 49.

See Griffiths, Apuleius of Madaura, pp. 29f. Рифшталь и Скоби указали на связь между сценой на этом барельефе и темой Исиды, не осознав, однако, следующие отсюда глубочайшие выводы.

Apuleius, The Golden Ass, book II, xxv-xxvi, p. 87.

Cp. 1 Цар. 28:7-10.

Cf. Theodor Hopfner, Griechisch-ägyptischer Offenbarungszauber.

K. Preisendanz, Papyri Graecae Magicae.

Cf. Matti Hako, «Das Wiesel in der europäischen Volksiiberlieferung», pp. 33ff.

Эти значения совершенно неясны. Cf. Griffiths, Apuleius of Madaura, p. 351.

Cf. Apuleius, The Golden Ass, book III, xviii, p. 127.

Трансперсональное ядро личности.

См. Hermann Diels, Doxographi Graeci, fragment 15.

Cf. Hopfner, Griechisch-ägyptischer Offenbarungszauber , vol. 1, pp. 235ff.

Как упоминалось ранее, под тенью Юнг подразумевает низший аспект эго, который остается преимущественно бессознательным.

Pp. 63ff.

Mircea Eliade, Rites and Symbols of Initiation.

Cf. Merkelbach, Roman und Mysterium , passim. Тогда как некоторые комментаторы не замечали глубочайшей связи между этой сказкой и историей Луция, другие, менее многочисленные, признавали её связь с мистериями посвящения, которые происходят в конце книги. Всегда предпринимались попытки толковать книгу всего лишь как развлекательный роман, частично затрагивающий мистерии; однако, Меркельбах упоминает только историю Амура и Психеи и проницательного доктора, который свидетельствовал на суде молодой жены, которая из-за неразделенной любви к приемному сыну обвинила последнего в отравлении брата. В своем толковании он проводит связь с культами мистерий и мистериальной традицией античности, но не анализирует весь роман. Он отвергает остальную историю как профанную или не имеющую отношения к делу. Я согласна практически со всеми его словами, но, насколько мне знакома литература, я считаю, что нельзя просто выбрать несколько историй и приписать смысл только им. Вся история глубоко связная. Естественно, не зная психологии бессознательного, Меркельбах стремится представить роман так, будто Апулей намеренно ввел эти смыслы, в чем я решительно сомневаюсь. Думаю, Апулей много об этом думал и многое добавил намеренно, но не меньше незамеченным сошло с его пера в повествование, а значит, как и многие высочайшие произведения искусства, этот роман возник в результате соучастия обоих аспектов личности. Однако, я горячо рекомендую книгу Меркельбаха.