Майкл Холл - Моделирование совершенной личности. Редактирование судьбы

Несмотря на это недоразумение, субмодальности открыли совершенно новую сферу, которая способствовала многочисленным уточнениям паттернов, гипотез и техник. Они стали возникать одно за другим, поскольку модель обеспечила новые, иные представления об особенностях и качествах репрезентативных систем.

Рис. 3.4

Мета-состояния (пресуппозиции, мета-фреймы, мета-парадигмы, повествования)

־4

Субмодальности (так называемые)

Конкретные качества, отличия, особенности

каждой репрезентативной системы

г

Оценочный язык

׳4

Сенсорный язык

4

Модальности

Сенсорные репрезентации ВАК

(К слову, «субмодальности» действительно действуют на мета-уровне. Это объясняет, почему и как некоторые «субмодальности» причислены к мета-программам. Высший логический уровень, создающий нечто вроде мета-программы, подтверждает догадку, что высшие фреймы управляют низшими уровнями. Это значит, что «различие, которое со-: здает разницу», наблюдается на мета-уровне. Власть «субмодальности» смещается, в процесс вмешивается фрейм мета-уровня. Категории иконцептуальные классы, которые мыназываем «субмодальностями» (например, расстояние, расположение, чистота, резкость и т. д.), на самом деле выступают вроли мета-качеств или отличий.)

Подобно этому, мета-состояния позволяют нам переходить ко все более крупным различиям — на мета-уровни сознания. На этих когнитивных мета-уровнях мы находим пресуппозиции, фреймы (мета-фреймы), парадигмы (мета-парадигмы) и повествования (Уайт и Эпсон, 1989 г.), которые в действительности обуславливают модальности и управляют ими и их отличительными чертами.

Простые и сложные мета-состояния

В первичных состояниях мы думаем и чувствуем непосредственно о том, что находится во внешнем мире. При этом возникают прямые первичные эмоции, позволяя нам легко якорить эти состояния с помощью прикосновений, образов, звуков и т. д. Сенсорные модальности управляют первичными состояниями.

Все меняется, когда мы поднимаемся на мета-уровни. Поскольку в мета-состояния входит сложное, многослойное сознание, мысли и чувства становятся более системными и вложенными. При этом мета-состояния действуют как совсем другие феномены. Это увеличивает сложность. Кроме того, появляются высшие референтные фреймы, а следовательно, больше бессознательного. Мы просто подразумеваем их как нашу существующую реальность.

Наше мышление-чувствование на мета-уровнях становится более сложным, но менее прямым и кинестетическим. Оно вызывает «ощущения» на мета-уровнях (то есть мета-ощущения), природа и свойства которых тоже меняются. Они становятся более концептуальными. Эти концептуальные состояния сознания кажутся более «вымышленными» и концептуальными, поскольку включают вторичные эмоции.

«Я чувствую себя по-дурацки».

«Я чувствую себя странно».

«Меня осуждают».

«Мне не по себе».

«Я будто на седьмом небе».

Задумавшись об этих выражениях и состояниях, названных в них, вы поймете, что они выражают не столько эмоции, сколько суждения, оценки высшего уровня. Другие мета-ощущения вступают в противоречие и нейтрализуют любой отдельный

набор телесных ощущений. Можно проверить это на примере одного из приведенных выше высказываний, задав вопрос: «В каком месте тела вы это чувствуете?»

Как правило, все это значительно осложняет кинестетическое якорение мета-состояний по сравнению с якорени- ем первичных состояний.

Рассмотрим состояние «боязни собственного Страха». Как бы вы назвали такое состояние? Когда Рузвельт говорил: «Единственное, чего мы должны бояться — самого страха», он имел в виду обезоруживающее мета-состояние паранойи. При нем объект нашего страха не имеет материальной, внешней составляющей — это не волк, не опасное место, не сердитый супруг, не спортивная травма и т. д. В нашем случае мы боимся нашего собственного состояния. Нас пугают свои мысли, эмоции, ощущения, неврологические процессы, опыт и т. д.

Какое состояние вы испытываете, когда «злитесь на свой страх»? В этом случае одна первичная эмоция (злость) направлена на другую первичную эмоцию (страх). Из этой конструкции возникает такой гештальт, как «злость на самого себя». Или «злость, направленная вовнутрь». Зигмунд Фрейд считал, что такая злость превращается в депрессию, презрение к себе и самобичевание. Рефлексивное обращение злости на себя или на другие состояния создает новые осложнения.