Рэймонд Моуди - Жизнь после утраты - Как справиться с горем и обрести надежду

Из трагедии родился триумф. То, что было невыносимым, стало терпимым, когда я свыклась со своей потерей. Горе — это процесс, который нужно преодолеть, как шторм, но после шторма в душе наступает покой, Господь утешает нас, если мы осмеливаемся впустить Его. Сегодня я больше не горюю о Нэйтане, только думаю о нем с любовью».

Я знаю многих людей, которые уже не испытывают горя и боли по поводу смерти близких. Много лет назад я и представить не могла, что окажусь когда-то в их числе, но сегодня я уже не горюю по родителям, по убитой подруге, по другим близким, которых я любила и потеряла. Мне все еще грустно, когда я думаю о самоубийстве невестки, и я оплакиваю недавние утраты.

В результате моих потерь и долгих лет работы с другими скорбящими я пришла к убеждению, что утешение зависит от ряда обстоятельств. Во-первых, потеря была не слишком травматичной или насильственной и скорбящие могут перестать о ней думать. Во-вторых, те, кто преодолел горе, считали его слишком тяжкой ношей, поэтому они приложили усилия, набрались смелости и использовали все возможные ресурсы, чтобы с этим горем справиться. И наконец, те, кому удалось преодолеть горе, отличались безграничной верой, которая позволяла им поддерживать духовную связь с умершими, а также с чем-то намного более значимым, чем то, что есть на земле.

Когда мы говорим, что оставляем скорбь о любимом человеке в прошлом, мы не имеем в виду, что печаль о той же утрате не постигнет нас вновь. Это также не значит, что мы свыклись со всеми потерями или не оплакиваем недавние смерти. Это означает, что после долгого путешествия по долине скорби и по мосту горя мы можем теперь думать о любимом человеке с улыбкой.

Горе бывает только одного размера — необъятное. Если мы задвинем его в дальний угол, подальше от дневного света, оно останется таким навсегда. С другой стороны, если мы будем его чувствовать, говорить о нем и делиться им с окружающими, вполне вероятно, что оно станет блеклым, износится или просто больше не будет нам по размеру. Когда горе выполнит свою задачу, мы сможем распознать те дары, которые появились в нашей жизни благодаря ему.

Люди, которые благодаря утратам пришли к духовному росту, в конце концов осознают, что во многом потеря стала для них благословением. Мы обретаем здоровье, выносливость и мудрость, а рост и жизнь, которая нам предстоит, придают нам сил. Так что же это за блага?

Горе подчеркивает нашу человеческую сущность. Все мы — представители рода человеческого, все мы происходим от одного и того же истока и однажды все возвратимся туда. Пока же мы имеем такое же право пребывать здесь, как луна, солнце, звезды, цветы и деревья.

Чем лучше горюющие прорабатывают свою скорбь, тем больше они ценят различия между людьми. Как мы уже отмечали, нет однозначного ответа на вопрос, можно ли полностью избавиться от горя. Одни говорят: «Те, кто считает, что оставил горе в прошлом, отрицают истину». Другие возражают: «Те, кто продолжает горевать, просто не хотят отпустить свои чувства». Эти упрощенные подходы с осуждением тех или иных сторон достойны сожаления, поскольку абсолютных понятий не существует. Мы написали эту книгу вместе, потому что мы как раз представляем противоположности.

«Знаешь, я никогда не смог бы горевать так, как ты, — сказал мне Рэймонд во время ретрита, который мы проводили в 1995 году. — Жаль, что я не могу позволить себе переживать все эти чувства, но я никогда этого не умел и сейчас не могу».

«Да, Рэймонд, я понимаю, — задумчиво сказала я. — Когда я встретила Элизабет на одном из ее семинаров, у нее все плакали. Я думала: я так никогда не смогу; это просто не в моем духе. Но затем она показала мне, как это делается: она ткнула в меня пальцем и проговорила: "Твоей маленькой девочке нужно выплакаться”. Это было как будто она ударила меня в живот. Я подумала: никогда не вернусь к своему детскому гореванию.