Дэвид Граймс - Неразумная обезьяна [Почему мы верим в дезинформацию, теории заговора и пропаганду] [litres]

Эти примеры приводят нас к очень важному вопросу – к вопросу о неудобных темах. Мы коснулись самых распространенных неформальных ошибок мышления, но нам пора ненадолго остановиться, чтобы рассмотреть нечто общее, проходящее красной нитью через все рассмотренные нами примеры: тему борьбы между логикой и верой. Влияние веры на мышление – это важный и уместный вопрос, который мы пока обходили стороной. Несомненно, ошибку в рассуждениях может допустить даже нейтральный, но излишне доверчивый наблюдатель, однако куда чаще причиной ошибки служит исходная мотивация. В некоторых случаях логическая ошибка становится следствием обычного недопонимания, но нельзя сбрасывать со счетов возможность того, что вера способна вредно влиять на умение отчетливо мыслить. Не пропускаем ли мы в этом случае аргументы через искажающую линзу, предпочитая соглашаться с теми, кто поддерживает наши предвзятые взгляды? Не склонны ли мы к некорректным суждениям, если они подкрепляют постулаты веры, которые нам дороги? И если да, то является ли это обдуманным действием или результатом неосознаваемой нами реакции? Если мы на самом деле хотим понять трудности, с которыми сталкивается мышление, то мы не имеем права рассматривать логику в отрыве от всего комплекса conditio humana [33]. Для того чтобы по-настоящему понять, почему мы ошибаемся, нам придется исследовать те человеческие черты, которые неизбежно оказывают на всех нас сильное влияние.

Начало двадцатого века в России стало временем жесточайшей гражданской смуты. В результате Октябрьской революции 1917 года большевики создали первое в мире коммунистическое государство. Эта гигантская трансформация сопровождалась созданием политического вакуума, заполнять который с вожделением бросились жаждавшие власти и зачастую абсолютно беспринципные люди. Иосиф Сталин, без сомнения, имел полное право занять выдающееся место в этой галерее негодяев. Его непомерные амбиции были ясно видны больному Владимиру Ленину, вдохновителю революции и главе советского правительства. Встревоженный Ленин обличил Сталина и рекомендовал на роль своего преемника Льва Троцкого. Но, несмотря на это, после смерти Ленина в 1924 году Сталин смог оттеснить всех соперников и сосредоточил в своих руках огромную власть. Троцкий был отправлен в изгнание и в конце концов по приказу Сталина убит в Мексике ударом ледоруба по голове. Жестокость Сталина подробно описана в исторической литературе, а вот судьба другого амбициозного персонажа той эпохи, Трофима Лысенко, известна куда меньше.

Страстью Лысенко была не политика, а агрономия. Пока его ровесники делали революцию, Лысенко в Киеве изучал семена пшеницы под руководством своего наставника Николая Вавилова. Главной целью их научной деятельности было исследование условий, позволявших получать высокие урожаи пшеницы. Эта проблема быстро получила политическую окраску, так как новые русские лидеры начали осуществлять ускоренный переход от аграрной экономики к индустриальной. Богатые “кулаки” были уничтожены как “классовые враги”, а их плодородные земли передали коллективным хозяйствам. Неумелое руководство со стороны советской власти привело к вспышкам массового голода по всей России. В 1928 году Лысенко заявил, что нашел способ во много раз увеличить урожайность пшеницы за счет процесса, который он назвал “яровизацией”. Это заявление сладкой музыкой отозвалось в ушах вождей коммунистической партии, и ее рупор, газета “Правда”, начал превозносить Лысенко. Партийная пропаганда с восторгом хваталась за воодушевляющие истории об изобретательных рабочих, решавших за счет одной только своей сообразительности сложные практические проблемы, и агроном из простой крестьянской семьи, не получивший формального научного образования, но сумевший превзойти буржуазных ученых, оказался для коммунистической верхушки просто даром небес. Лысенко был осыпан наградами и званиями – как партийными, так и научными; он быстро занял довольно высокое место и в партийной иерархии. Похвалы были преждевременны: отсутствие подлинно научной подготовки вылилось в плохо контролируемые и недобросовестные эксперименты. Лысенко не смог придать убедительности своему образу героя, даже прибегнув к фальсификации данных и откровенному мошенничеству.