Люк Райнхарт - ДайсМен или человек жребия

На маленькой кухне Лил стояла за плитой, агрессивно взбивая на сковородке яйца; двое детей, смиренно похныкивая, сидели за дальним краем стола. Ларри влетело за то, что он играл со шторой, висевшей за его спиной (из окна нашей кухни открывается чудесный вид на кухонное окно напротив, из которого открывается чудесный вид на наше окно), а Эви — за то, что болтала без умолку, неся чепуху с той минуты, как она проснулась. Поскольку мы не признаем телесных наказаний, Лил воспитывала детей вербально. Но при этом она так орала, что будь у детей (да и у взрослых тоже] выбор, уверен, они предпочли бы «вербальным наставлениям» порку ремнем с металлическими заклепками.

Обычно Лил по утрам бывает не в духе, но мы сочли, что поселить прислугу в доме было бы «непрактично». На заре нашего брака мы наняли прислугу «с проживанием», но когда она оказалась красивой сексапильной мулаткой, от взгляда которой воспрянул бы даже евнух, Лилиан благоразумно сочла, что с приходящей прислугой — причем не на полный рабочий день — наш супружеский союз будет в большей сохранности.

Разложив по тарелкам омлет с беконом, она взглянула на меня и спросила:

— Когда ты сегодня вернешься из Квинсборо [12] Квинс (Квинсборо] — административный район Нью-Йорка на острове Лонг-Айленд. ?

— Где-то в полпятого. А что? — ответил я, осторожно опускаясь на маленький кухонный стульчик напротив детей.

— Арлин просила, чтобы ты днем провел с ней еще один сеанс.

— А Ларри взял мою ложку!

— Ларри, отдай Эви ее ложку! — сказал я. Лил вернула Эви ее ложку.

— Думаю, она хочет снова поговорить о «Я должна иметь ребенка!».

— М-м-м.

— Ты бы поговорил с Джейком, — сказала Лил, садясь рядом со мной.

— Что же я ему скажу? Слушай, Джейк, твоя жена отчаянно хочет ребенка, может, я как-то поспособствую? — сказал я.

— А в Гарлеме динозавры водятся? — спросила Эви.

— Да, — ответила Лил. — Именно так и следует ему сказать. Это его супружеская обязанность. Арлин скоро тридцать три, и она мечтает о ребенке вот уже… Эви, для этого есть ложка!

— Джейк сегодня летит в Филадельфию.

— Знаю. Поэтому Арлин и хочет прийти сегодня. А покер вечером не отменяется?

— М-м-м.

— Мам, а что такое «девственница»? — безмятежно осведомился Ларри.

— Девственница — это юная девушка, — ответила Лилиан.

— Совсем юная, — добавил я.

— Странно, — сказал Ларри.

— Что тут странного?

— Барни Голдфилд обозвал меня тупой девственницей [13] В английском virgin может относиться и к мужчине, и к женщине. Поэтому кем, собственно, следует считать Ларри — тупой девственницей или тупым девственником — наверняка знает только Барни. .

— Барни употребил это слово неправильно, — сказала Л ил. — Может быть, отложим сегодняшнюю партию, Люк? Мне как-то…

— С чего вдруг?

— Я бы лучше сходила в театр.

— Мало мы видели придурков?

— Это лучше, чем играть с ними в покер.

Пауза.

— С придурками?

— Если бы ты, Тим и Рената были способны говорить о чем-то кроме психологии и фондовой биржи, это еще можно было бы вынести.

— О психологии фондовой биржи?

— И! Я сказала «и о фондовой бирже!». Ты когда-нибудь слушаешь, что я говорю?

Сохраняя достоинство, я доел яичницу и с философски-отчужденным видом выпил растворимый кофе. Приобщение к таинствам дзэн-буддизма научило меня многому, но самое важное, что я усвоил, было: «не перечь жене». «Плыви по течению», — советовал великий мудрец Обоко, и вот уже пять месяцев я этим занимаюсь. Между тем Лил сатанела все больше и больше.

После двадцати секунд тишины (относительной, разумеется: Ларри потянулся через весь стол, чтобы положить в тостер кусок хлеба, а Эви сделала попытку продолжить монолог о динозаврах, но замолчала под строгим взглядом) я (в теории всегда можно избежать ссоры, сдавшись противнику до начала крупномасштабного наступления) примирительно сказал:

— Прости, Лил.

— Это все твой чертов дзэн! Я пытаюсь тебе объяснить, что мне не нравится, как мы проводим досуг. Почему нельзя придумать что-нибудь новое или для разнообразия сделать хоть раз так, как хочу я?

— Можем, солнышко, можем. Три последних спектакля…

— Да я тебя чуть ли не на аркане туда тащила. Ты такой…

— Солнышко, дети…

На самом деле дети, похоже, реагировали на наши пререкания как слоны, наблюдающие за ссорой двух комаров. Но этот аргумент неизменно помогает утихомирить Лил.

Когда завтрак был окончен, она повела детей одеваться, а я пошел мыться и бриться.