Владислав Шейченко - Курс молодого овца, или Самозащита в уголовном суде

Тем более, что известны и другие случаи неординарных способностей людских, которые к настоящему времени избавлены от ярлыков «чудо». В избытке чувств и эмоций отдельные субъекты перемахивают высокие заборы с колючкой, вызнают на расстоянии о недоступных прямому созерцанию событиях. Я, бля буду, сам очевидец, как чел при встрече с медведем сиганул в порыве побега по глади озера на несколько шагов проч.

Конечно, от «сказочных» сведений можно отвернуться. Но среди правил оценки сидит занозой и такое, что, если суд отвергает какое-либо из доказательств, он должен представить этому мотивы (статья 307 УПК). Мотивировка не может сама по себе быть голословной, а должна сопровождаться фактическими данными. Значит приводимым показаниям, даже «странным» по существу, должны быть, в случае отмашки от них, противопоставлены контр-доказательства и убедительные доводы. Зашибись, когда в распоряжении есть прямые опровержения и на них можно опереться. А когда нет? В любом случае суд должен следовать ПН, если «странные» показания являются защитными (куда деваться!), а подобные доказательства в пользу обвинения суд должен отвергнуть, если нет убедительных подтверждений представляемым фактам.

По некоторым уголовным делам всплывают такого рода подозрительные доказательства, отступающие от реальности. Часть таких доказательств исключается вследствие их заведомой ошибочности (описки, оговорки, опечатки, неверное восприятие и фиксация, болезненная психика и искажённое сознание), когда сам источник информации отказывается от подобных свидетельств, сторона – заявитель доказательства исключает доказательство из собственной базы или оно признаётся недостоверным. Другая часть вычленяется через опровержение анти-доказательствами. По третьей части сведений произойти может их самоизъятие, когда не находиться опровержений, но отказ заявителя вынужден и формален. Речь идёт о случаях, когда источник, хотя и не расстаётся со своим убеждением в правоте, но прекращает использовать информацию под давлением собственного понимания а-реальности сведений для восприятия окружающими, рационально ориентируясь на грядущее мнение о твёрдом недоверии, в том числе, и к другой информации от него же на фоне «странностей». Отказ идёт как по самосознанию, так и по настоянию соратников.

В любом случае, когда сведения подвергаются сомнениям из-за их нереальности, когда правдоподобность фактов и обстоятельств по данным сведениям спорна, и для таких случаев безмотивный отказ недопустим. Стало быть, не исключается применение эксперимента с целью проверки, подтверждения или опровержения информации. Если, конечно, такой эксперимент вообще может быть осуществлён доступными средствами и способами. Например, свидетель заявил, что услышал через бетонную стену не только крик, но и содержание этого вопля в форме угрозы. Это утверждение не трудно проверить, создав условия, близкие к той же обстановке и с участием тех же лиц. Эксперимент даст ответ: могло такое быть или не могло, а значит, заслуживает информация доверия или нет.

Однако сами «моглы-не моглы» – всего лишь предположение. Доказывание же требует определённого Было или Не Было (да-нет, свой-чужой) в категоричной форме одного из двух. Отсюда следует, что установление реальности факта или обстоятельства, при всей необходимости этого, является предварительной оценкой, так как само по себе окончательных выводов не даёт, но лишь предвосхищает дальнейший анализ сведений в качестве допущения к их углублённому обсуждению.

Далее потрошим сведения по другим оценочным критериям, как их выше перечислил, в любом их порядке и последовательности. Я же буду придерживаться привычного мне порядка. Перехожу к оценке на однозначность – двусмысленность.

Получена информация, которая заявлена в процесс в доказательственном значении в пользу позиции одной из сторон. Сделать определённые выводы на основе этой информации по доказываемым (или опровергаемым) с её помощью обстоятельствам ты, как и любой другой оценщик, можешь осмыслив эту информацию и поняв эту информацию в некотором доступном пониманию значении. А такое понимание в отношении одной и той же информации у разных людей, естественно и в силу субъективного восприятия, может разниться. Всякий по-своему может понять словообразы, и это понимание не всегда совпадает с понимайкой соседа. И даже если информация сопровождена комментариями другого спорщика-оценщика о его конкретизированном понимании, ты можешь иметь другое, отличное мнение о сути сведений, ты вправе быть уверенным в правильности своего понимания и придерживаться такой трактовки.