Орлов Дмитриевич - Этнос и глобализация - этнокультурные механизмы распада современных наций

Отрицание конструктивистскими и инструменталистскими концепциями объективного существования этносов, редукция феномена этничности исключительно к символическим ресурсам или системе интересов не объясняет современный этнический ренессанс и игнорирует реальные противоречия, имеющиеся в любом полиэтническом государстве, где постоянно происходит скрытая или явная борьба этносов, входящих в состав полиэтнической нации.

Особенности этноса, как социальной общности, непосредственно вытекают из природы сферы повседневности, как ее онтологической основы.

Онтология сферы повседневности проявляется в структуре мира, где постоянно живет входящий в общность индивидуум, формируя традиции, нормы поведения, стандарты социальных взаимодействий и формы жизненного пути.

По мнению В. Устьянцева, «жизненный путь индивида своими истоками уходит в повседневность: здесь зарождаются духовные начала, поведенческие практики и институциональные формы жизненного мира; здесь образуется духовно-практическая матрица жизненного пути человека» 330.

Несмотря на устойчивость и историческую инертность повседневности, структуры повседневности, меняясь от эпохи к эпохе, отражают эволюцию социума 331.

Нарастающая динамика изменений современного этноса связана с тем, что если доиндустриальная эпоха характеризовалась относительной стабильностью и устойчивой цикличностью жизненных взаимодействий и структур повседневности, то в эпоху глобализации трансформации сферы повседневности и обыденной жизни стали стремительными, порождая множественность форм повседневности.

В то же время, несмотря на характерную для современности возросшую динамику модифицирования и трансформации повседневности, структура повседневного бытия сохраняет целостность и преемственность, образуя неразрывное онтологическое единство.

Непрерывность и преемственность повседневного бытия обусловлены взаимодействием ранее сложившейся в сфере повседневного бытия системы рутинных и массово повторяемых социальных отношений и текущей деятельностью индивидов, адаптирующих прежние социальные стереотипы к меняющейся реальности.

Так, П. Бурдье в своей концепции «двойного конструирования» показывает, что «…социальная действительность структурирована, во-первых, со стороны социальных отношений, объективированных в распределении разнообразных ресурсов как материального, так и нематериального характера, и, во-вторых, со стороны коллективного и индивидуального сознания, то есть представлений людей о данных отношениях и об окружающем мире, оказывающих обратное воздействие» 332.

Социальные структуры повседневности формируют сознание и социальные практики агентов, то есть индивидов, действующих в рамках определенной системы социальных отношений и сложившихся социальных практик и стереотипов. Но, воспроизводя практики в потоке меняющегося бытия, индивиды не только воспроизводят, но и преобразуют, трансформируют структуры повседневности. Порождение повседневных практик и представлений социальными структурами проявляется через их воспроизводство индивидами.

Индивиды не могут осуществлять свои социальные практики помимо и независимо от «предпосланных им объективных структур, которые являются необходимыми условиями и предпосылками любых практик (как в объективированной форме предметов и средств практик, так и субъективированной – в виде диспозиций, знаний, навыков и т. д.)», агенты могут действовать исключительно «внутри» уже существующих социальных отношений и, тем самым, лишь постепенно редуцировать или трансформировать их сообразно эпохе 333.

Э. Гидденс объясняет механизм эволюции социальных структур следующим образом: «…социальные действия людей цикличны, подобно некоторым самовоспроизводящимся природным явлениям. Это означает, что они не создаются социальными акторами, а лишь воспроизводятся ими, причем теми же самыми способами, посредством которых люди реализуют себя как акторы» 334.

Подобным образом описывает развитие социальных структур и Н. Элиас, полагающий, что «социальные значения не создаются изолированными и независимыми от общепринятых рутинных социальных практик индивидами, поскольку именно социальный контекст оказывает определяющее влияние на социальные действия любого индивида и содержит необходимые культурные и социальные ресурсы для выработки социальных значений действий, определяющих его поведение в обществе. Социальные структуры – это не что иное, как человеческие «сплетения», «переплетения», конструкции» 335.