Денис Колосов - Знание психоанализа. Заблудшее означающее

Именно по этому поводу Лаканом была выведена формула «означающее – то, что представляет субъект другим означающим». То есть субъект в качестве эффекта означивания и становится тем означаемым, которое будучи зацеплено господским означающим (S1), вытесняется вслед за ним в область бессознательного. Подобно утопленнику, брошенному в воды залива, он тяготится грузом тянущего его ко дну камня господствующего означающего (S1), но, в отличие от жизненных реалий, может быть поднят на поверхность только вместе со своим ярмом. И в этом смысле, как бы субъект ни выпрыгивал из штанов, как бы ни тщился преодолеть инерцию, удерживающую его в привычных координатах, реализовать собой нечто отличное, выходящее за рамки того, что ему дозволено границами и ограничениями самого господствующего означающего, он совершенно не в силах. Не надо забывать, что фрейдовский субъект бессознательного, лакановский субъект желания – это воплощенное желание и есть, а желание, в свою очередь, – это и есть сопротивление самому же себе. Именно в этом пункте аналитического знания содержится ответ на вопрошающее негодование, которым так часто разражаются те, кто, пытаясь воплотить какую-либо «зарекомендовавшую» себя модель или стратегию жизненного успеха (или успеха в той или иной области жизнедеятельности) в очередной раз наталкиваются на невозможность. «Почему у него получилось, а у меня нет? Почему он смог, я, сделав все в точности, как он, затратив столько сил, времени, средств, не пришел к удовлетворительному результату?» Весь вопрос в том, на каком месте, в какой ячейке символической сетки вы находитесь. И пока в этой «шахматной партии» большой Другой не переставил вашу фигуру на другую позицию, а это не происходит далеко не каждый день и зависит отнюдь не от вашей воли, сколь бы сильной она ни была, ни на какие изменения относительно текущего положения вещей рассчитывать не придется;

3) ну и наконец, третий удар Лакана – снятие второй референциальности. От взаимно однозначного соответствия была освобождена не только внутренняя пара означающее – означаемое. Референта в виде внешней реальности, действительности лишался и сам по себе знак. Он больше не отсылал ни к окружающим предметам, явлениям или процессам, ни к непосредственным переживаниям, чувствам и восприятиям действительности.

Все это позволило сделать то, на что давно, правда, безрезультатно, замахивалась философия и с чем до сих пор не могут смириться иные психоаналитики, – на радикальное открепление означающего от слова. Для многих Лакан так и остается афористичным, экстравагантным софистом, что, в свою очередь, является причиной того, что они отказываются следовать за мэтром в ту область, где означающее со словом не имеет ничего общего – область бессознательного. Революция Лакана в том и состояла в его заявлении относительно того, что никакое означающее никогда не выговаривается, и в этом смысле визуально-акустический образ – буква, слово или фраза – является лишь тем, что может получить доступ к означающему в языке. Не каждое слово может содержать в себе означающее, и не каждое означающее может иметь словесную форму выражения. В одном слове может быть сокрыто одно или несколько означающих, и в то же время означающее может быть представлено несколькими словами. Но опять-таки важно помнить, что далеко не за каждым словом стоит означающее. Поэтому субъект далеко не всегда находится не только на уровне желания. Да что там желание! Даже способность стоять пред лицом лакановского требования отмечает далеко не каждый день его календаря. Иными словами, слово – это феномен, а означающее – структурный элемент, ячейка символической сетки. В связи с последним Лакан провел еще одно важное разграничение – он отделил означающее от места, которое оно создает и которое может занимать. Известное лакановское определение фаллоса гласит, что «фаллос – это означающее того места, в котором недостает означающего». Другими словами, когда мы говорим о бессознательном, о желании, речь идет не просто об означающем, но об удвоении означающего, с означающем в означающем, с Другим в Другом. Именно это удвоение и то, что означающее нужно строго отличать от его места, которое, в сущности, также является означающим, дублирует современное положение, в котором оказались психоанализ и психоаналитик. Оно представляет собой двухуровневую ситуацию, в которой эти означающие (психоанализ и психоаналитик) функционируют неравновесным образом.