Скотт Карни - Красный рынок. Как устроена торговля всем, из чего состоит человек

Спустя два дня и восемь тысяч миль, стоя на пороге дома на Среднем Западе, я тоже испытываю значительные проблемы с коммуникацией. Сжимая папку с документами, я называю себя, судорожно пытаясь подобрать нужные слова. Мальчик вернулся из-за дома и вышел ко мне; его сестра слушает наш разговор в доме. У подростка такие же, как у Нагешвара Рао, круглое лицо и курчавые волосы. Я сообщаю матери, что нам надо поговорить, но без детей. Мы назначаем встречу в городе после того, как муж вернется домой.

Через час в пустом парке рядом с их домом я стою, прислонившись к машине и постоянно глядя на часы. Наконец появляется отец. Он не выходит из своего автомобиля, а просто опускает окно. Похоже, он не очень удивляется тому, что я должен сказать. «Я видел что-то подобное в новостях несколько лет назад и знал, что такая возможность есть, – говорит он. – Я никогда не мог рассказать этого своему сыну. Это было бы слишком болезненно». Он выдавливает из себя нервную улыбку, и я вручаю ему папку. В ней письмо, где говорится, что родители Субаша не будут требовать мальчика обратно, но надеются на установление дружеских контактов с новой семьей, чтобы индийские родители смогли поучаствовать в жизни ребенка. Я прошу отца ознакомиться с материалами, и мы договариваемся о встрече на следующий день.

Американская семья не обращалась непосредственно в МЦСС. Как и большинство, они прибегли к услугам агентства. Когда я впервые написал о деле Субаша в журнале Mother Jones, то договорился с редакторами, что мы скроем имя ребенка и другие детали, чтобы сохранить анонимность семьи со Среднего Запада. Во время публикации я знал только об одном случае, связанном с агентством, и готов был допустить, что подозрительное усыновление здесь – исключение из правила. В конце концов, американское агентство могло быть легко одурачено сиротским приютом, который присылал детей.

Через неделю после публикации ситуация изменилась: я узнал о деле 1991 года, связанном с Бану – обедневшей матерью троих детей, чей муж погиб в результате производственной травмы. В то время она не могла должным образом заботиться о детях и от безысходности приняла предложение одной школы, которая обещала содержать и бесплатно обучать ее детей.

Через семь лет Бану вернулась туда и попросила директора К. Рагхупати отдать ей детей. Тот отказался. Он заявил, что она подписала отказ от опеки и он отправил ее детей в приемные семьи в США. В Висконсине местный агент по усыновлению Рамани Джаякумар работала с организацией под названием Pauquette Adoption Services, которая оказывала посреднические услуги по перевозке детей в Америку.

Бану подала в суд в Ченнаи, и в 2005 году полиция арестовала Рагхупати по множеству обвинений, связанных с мошенничеством при усыновлении. Документы по усыновлению были преданы огласке, и Бану смогла вновь увидеться со своими детьми. В 2006 году американские и индийские активисты организовали ее встречу с повзрослевшими детьми.

Компания Pauquette Adoption Services с 1982 года организовала 1441 международное усыновление, включая, согласно судебным документам, и Субаша.

У входа в офис компании – представительное кирпичное здание напротив начальной школы – висят информационные доски, на которых развешаны фотографии детей из разных уголков мира, усыновленных с помощью агентства. Одну из совладелиц агентства я нахожу за столом. Линн Тул не выглядит довольной встречей.

Она признает, что следила за скандалами с усыновлением в индийской прессе, но утверждает, что каждое усыновление через ее агентство было санкционировано индийским правительством. Она готова при необходимости сотрудничать с расследованием, но со мной обсуждать дело не будет. Когда я спрашиваю ее, почему она ни разу не предупредила семью о том, что их приемный ребенок, возможно, был похищен, она отказывается отвечать. Когда через неделю я ей звоню, она просто вешает трубку. Однако сайт агентства извещает, что компания продолжает работу по усыновлению детей из Индии и взимает за услуги 12–15 тысяч долларов.

Тереза Деркин, юрист Висконсинского управления по делам семьи и детей – регулирующего органа для Pauquette, – утверждает, что в отношении компании никогда не велось расследований, о каких-либо нарушениях управлению тоже не известно. Но даже когда жалобы поступают, то штат мало что может с этим поделать. «Все, что мы можем, – проверить бумаги, – говорит Деркин. – И только внешнюю их законность». Хотя для усыновления ребенка из Индии требуется множество документов, по ее словам, нет практической возможности убедиться, что бумаги не подделаны: по этому вопросу контакты между индийскими и американскими властями сведены почти к нулю.