Владимир Курбатов - Женская логика. (Игры общения и поведения)

Всю жизнь потешая других чужими остротами, он забыл, что человек должен быть интересен и сам по себе, и самому себе. Его знакомые уже начинают его не узнавать на улице, а если и узнавать, то не подавать об этом вида.

Следующая мужская роль — ©хоташк* Это откровенный борец за женщину. Его игра - не поразить, а сразить, захватить. Вообще в каждом мужчине есть что-то от охотника, как в каждой женщине немного от жертвы. Правда, среди женщин тоже встречаются охотницы. Мужчина-охотник всегда на охоте. Он вечно озирается по сторонам-в поисках добычи любовной охоты. О такой любви писал Стендаль в своей книге «О любви». Игра мужчины-охотника подогревается страстью и тщеславием. Он желает обладать и, как правило, обладает. Он обладает женщинами как призами, наградами. Для него, как для французского баронета, гостящего в деревенском родовом поместье, главное -это подстеречь на охоте красивую и свежую крестьянку, убегающую в лес. Подстерег, воспользовался и оставил. Страсть прошла, ибо она удовлетворена.

Если рубаха-парень смотрит на мир открытым взором, то мужчина-охотник из-под полуприкрытых век. Его голос — охотничий манок, который чарует и завлекает. Но после этого нужно обязательно ждать выстрела. Вид он имеет разный, соответствующий обстоятельствам. Охотник смел, решителен, хорошо выглядит и хорошо маскируется. Вся ставка в его игре на силу, внезапность, напор.

В жизни любой мужской роли — взвешенное отношение впечатления и воспоминания. Охотник живет страстью впечатления. В тенденции развития этого ролевого амплуа есть две линии. Достигнув совершенства, охотник начинает специализироваться по какой-то определенной «дичи». Так он становится браконьером. Если воспоминания доминирую над впечатлениями, он превращается в коллекционера.

Браконьер — это особый охотник. Его жанр - охота за чужими женами. Как иной профессиональный вор-домушник, который в конце концов становится либо форточником, либо «работает» через балконы и лоджии, так й браконьер - это. особый тип охотника-профессионала. Его добыча - чужие жены. Но не нужно думать, что это легкая добыча. Но на то он и профессионал. Он охотится в чужих угодьях и поэтому часто рискует. Да, он любит рискнуть, ибо им движет страсть,.и имя этой страсти — тщеславие. Он хочет почувствовать свое превосходство над всеми обманутыми мужьями, возвыситься над ними. Он хочет, чтобы все чужие жены предпочитали его. Но на самом деле для него это лишь маленькая компенсация того, что он сам отвергнут собственной женой. Нельзя сказать, что он кому-то мстит. Скорее всего ему чего-то не хватает для самоуважения.

Его игра - получать впечатления от своих побед. Он не способен на сильную и длительную страсть. Женщины привязываются к нему, и это естественно, ибо он обычно очень обаятелен. Себе он старается не лгать* ибо в рискованной игре заниматься самообманом - дело безнадежное. Когда же он начинает лгать самому себе, то обычно превращается в брачного афериста. Когда браконьер уходит из большого секса, то он становится коллекционером.

Коллекционер - последняя эволюционная стадия роли мужчины-охотника. Она с неизбежностью возникает тогда, когда в силу разных обстоятельств воспбЪшнания у него начинают доминировать на впечатлениями. Браконьер, конечно, тоже немного коллекционер. Но он коллекционирует впечатления. Настоящий коллекционер собирает уже лишь одни воспоминания. Вообще, быть коллекционнером — чисто мужское занятие. Независимо от того, что является предметом страсти собирательства (марки, ярлычки, сундучные замки, кактусы и т. д.), такой страстью болеют исключительно мужчины. Женщинам обычно неведом фанатизм филателиста, нумизмата. Они считают это некоторым чисто мужским вывихом. Но это страсть и страсть скорее всего атавистическая, идущая от тех архаических времен, когда мужчина собирал зубы убитых зверей, коллекционировал скальпы сраженных врагов. Все это вселяло в него чувство уверенности, превосходства и давало ему силу. А женщинам такой самообман не нужен, поэтому им и чужда страсть коллекционирования.

Мужчина-коллекционер еще хотел бы поохотиться, да уже не может. Новых впечатлений уже нет, а старые воспоминания еще будоражат. Тогда он начинает охотиться за воспоминаниями о былых победах, пополнять их новыми, большей частью вымышленными, деталями. Он может вести дневник, но это не исповедь, не мемуары, а способ реанимации страстей. Этим он похож на Казанову на излете своей биографии. Основная мысль его воспоминаний такая же, как и у Остапа Бендера: он хочет сказать, что его любили домашние хозяйки, домашние работницы и даже одна женщина - зубной техник. Он же не любил никого.