Вячеслав Фаритов - Онтология трансгрессии. Г. В. Ф. Гегель и Ф. Ницше у истоков новой философской парадигмы (из истории метафизических учений)

Современной философии еще только предстоит научиться мыслить в этой перспективе: заново или с самого начала. Ницше возвращает нас к гераклитовскому пониманию вечности как ребенка, играющего в кости, – к тому образу мыслей, который не был в достаточной мере усвоен западной метафизикой вследствие ориентации на линию Парменида и Платона. Возобновляя линию Гераклита, Ницше говорит: «становление – вовсе не иллюзорное состояние; быть может, наоборот, мир сущего – иллюзия». [635]«Коль скоро все течет, мимолетность есть какое-то качество («истина»), а непреходящая долговечность – простая видимость». [636]Но не менее значимой задачей является и подведение итогов уже пройденного пути: Хайдеггер не просто восстанавливает дискурс о бытии, но одновременно доводит его до своего логического предела, до точки завершения.

В области онтологии и метафизики М. Хайдеггер занимает такое же положение на изломе и повороте горизонтов философствования, как Кант и Гегель. Его мышление зарождается и начинает свое движение на распутье, в точке схождения и расхождения принципиально различных способов философского познания. По отношению к классической философской традиции (от античности до Нового времени включительно) Хайдеггер не занимает позицию находящегося вовне: он философствует в рамках проблематики, сформированной всем предшествующим опытом философского мышления. Даже используемый им категориально-понятийный аппарат во многом есть аппарат немецкой классической философии. Его философствование осуществляется изнутри классики, движется в заданном ею направлении, но одновременно уходит в сторону, движение непрестанно смещается с определенной траектории, подобно тому, как постоянно происходит смещение орбиты движущейся планеты. Смещается сама традиция, сквозь нее начинает просвечивать нечто иное. В случае с Хайдеггером мы имеем дело с палимпсестом наоборот: не старое прочитывается сквозь новое, но новое проступает сквозь старое.

В. А. Конев пишет по этому поводу: «На заре европейской культуры, в начале пути европейской философии Парменид поставил камень, на котором было два указателя: направо пойдешь – истину обретешь и вечность бытия, которое всегда есть; налево пойдешь – множество мнений и смерть обретешь, здесь непостоянство, случай и произвол. Вся европейская культура выбрала правую дорогу – путь истины, путь необходимости и долженствования. Этот тип мысли и действия породили религию, науку, технику и долг. Хайдеггер, возвращаясь к камню Парменида, выбирает другой путь, другое направление постижения бытия – путь времени, путь смерти и рождения, путь конечности. Нужно суметь пройти этим путем, нужно решиться признать временность бытия, отвергнутую Парменидом». [637]

Хайдеггер продолжает философствовать из горизонта трансценденции, но сама трансценденция приобретает у него совершенно иную смысловую наполненность, по сравнению с классическим употреблением этого понятия. У немецкого мастера трансценденция по своему характеру приближается к трансгрессии. Наиболее отчетливо эта тенденция обнаруживается в его разработке базовой онтологической категории времени.

Для адекватного понимания хайдеггеровского истолкования феномена времени необходимо с самого начала удерживать в поле зрения различие между временностью Dasein и темпоральностью. Это разграничение заявлено Хайдеггером уже в заголовке первой части «Бытия и времени»: «(1) Интерпретация присутствия (Dasein) на временность и (2) экспликация временности как трансцендентального горизонта вопроса о бытии». [638]Интерпретация Dasein (1) направлена на раскрытие временности в качестве основного условия, делающего возможным тот факт, что Dasein разомкнуто самому себе и вместе с этой разомкнутостью ему соразомкнут мир и раскрыто внутримирное сущее. Проще говоря, временность предстает как онтологическое основание бытия Dasein, как то, что составляет фундамент его способа бытия.

Экспликация временности как трансцендентального горизонта вопроса о бытии (2) предполагает выявление феномена времени как условия, делающего возможным нечто подобное пониманию бытия как такового. Здесь предполагается переход от временности как горизонта понимания бытия Dasein к временности как горизонту понимания бытия вообще. Временность, выступающую в качестве такого условия, Хайдеггер называет темпоральностью. Разработка данной проблемы должна была составить третий, оставшийся неопубликованным раздел первой части «Бытия и времени», заявленный в плане под названием «Время и бытие». В 1927 в Марбурге Хайдеггер читает курс лекций, текст которых был опубликован в 1975 году Фридрихом-Вильгельмом фон Херрманном под названием «Основные проблемы феноменологии». В этом тексте представлена уже не подготовительная аналитика Dasein, но подход к разработке фундаментально-онтологического вопроса о смысле бытия вообще через выявление временности как горизонта всякого понимания бытия. Непосредственно анализу проблемы темпоральности в «Основных проблемах феноменологии» посвящены три последних параграфа второй части (20–22). Мы остановимся на этих параграфах достаточно подробно с целью прояснения содержания понятия темпоральности и выявления в нем тенденции к переходу от трансценденции к трансгрессии.