Эрна Померанцева - Мифологические персонажи в русском фольклоре

Корреспондент Тенишева из Калужской губ. сообщал, что «леший живет во всяком большом лесу». «Существует 'много рассказов среди мужиков кого, когда и как леший пугивал»,— писал корреспондент ,из Вологодской губернии 17.

Рассказы о лешем — яркая страница именно русского фольклора, отмеченная особенностями народной прозы, особенностями, раскрывающимися в комплексе их жанрового состава, ассортимента сюжетов, характера тем, образов, повествовательных приемов, бытовых деталей.

Поверия о происхождении духов стихий сходны у всех восточных славян (большей частью в рассказах говорится о том, что лешие и русалки — это проклятые люди или заложные покойники). В отдельных, явно поздних по своему происхождению повествованиях, являющихся уже постулатом живущих в сознании народа представлений о демонических существах, это проклятые богом «у зачатия свету надоевшие ему своими приставаньями ,,нехрещеные“» 18или же низвергнутые богом с небес ангелы («Они так стремительно летели вниз, что всюду падали на крыши домов, в леса, в воду, и где какие упали, так и остались. Те духи, что попадали на дома, стали называться домовыми, что

10ГМЭ, ф. Т, Орловская губ., корр. П. Птицын, разд. Ж, п. 200, л. 1.

17ГМЭ, ф. Т, Вологодская губ., корр. П. И. Васильянов-ский, разд. Ж, п. 200, л. 1.

18 В . Н. Добровольский . Смоленский этнографический сборник, ч. 1. СПб., 1891, стр. 87—88, Nq 20.

и \ѵі л лешими, что в воду — водяными») 19. Не-шгшш позднего происхождения рассказы о том,

* н Лд.ім постеснялся показать богу целую ораву ниих дггсн и часть из них спрятал. Эти спрятанные " in < делались силой темной: хозяевами по.домам,

........ по лесам, полевыми по полям, водяными

им ііод.ім, где которому бог жить произвел» 20.

I Ijiiim*денные рассказы были единичными, бо-•іі р.нцространенным стало представление, что иіit**—это проклятые люди, чем определялась и ни (пиюморфность их образа.

I >шиаііия внешнего вида лешего и его поведении, д.ишые исследователями уже в XVIII в., нидгигрждаются точными записями XIX — иача-і.і \Х в. и теми рассказами, которые встреча-inn и кое-где и до сих пор.

мчисго рога, козлячьи _ног_и (недаром он і іиічіп» и рядом выступает как нечистый, как |.,н). Он меняет £рст в зависимости от того, идет чі ми пп лесу,—-тогда он вровень с самыми высо-і ими дгревьями, или по лугу,— тогда он вровень і і |мшш. Иногда образ этот приобретает неожи-мнні.іг конкретные детали: «Сама, батюшка ты ■•«и. пидела, такой большущий, пребольшущий. Ill'пп.! на нем большенная такая, широкая» 21.

іі»*ічй корреспондент в той же Новгородской гу-f«. j.iiiiи записал, что «дедушка лесовой — огром-ні in і і .ірик с длинною седой бородою, в белом с ін н j и не ими рукавами балахоне, большого роста, но іни.гі показаться очень маленьким». Наконец, і т .і.г, II. Вересов записал такие детали в порт-|и и мчпего (он опять-таки в белой рубашке, в ни их): «Волосье-то на голове долгое-долгое, а все

• іиіі р.и трепалось, как холмина, а сам-то большой-

° 22

It I •• ІіплііШОИ» .

II II. Иванов. Жизнь и поверья крестьян Купянского и «ли Харьковской губ. «Сборник Харьковского истори-м» филологического общества». Харьков, 1907, стр. 27. М II Добровольский. Смоленский этнографический сборник, I, стр. 87, № 19а и 19б.

I 1\К>, і|). Т, Новгородская губ., корр. А. Васильев, разд. .І\, и /00, л. 10.

I »м Яѵ«‘, корр. П. Вересов, разд. Ж, п. 200, лл. 4— 5.

' И Померанцева JJ

Согласно поверьям, леший мог явиться зверем, жеребцом, птицей, человеком, даже грибом. Он пугает людей хохотом, бьет в ладоши, уносит детей, «заводит» путников.

В одном из рассказов, записанных в Смоленской губернии, лесовик был ростом с большое дерево, толщины такой, «что девки вокруг его хоть хороводы води» 24 24 ГМЭ, ф. Т, Смоленская губ., корр. Строганов, разд. Ж, п. 200, л. 3. . В другом рассказе из той же губернии — он был высоким, с белой бородой, в высоком колпаке, с кнутом, которым пощелкивал, нередко гнал стадо волков (перекликается с образом волчьего пастыря Егория) 25 25 Там же, корр. И. Гринев, разд. Ж, п. 200, стр. 13. .

А вот портрет, нарисованный орловской крестьянкой: «На дереве сидит. Старый, старый, как человек. Бородища длинная, голый, вот как есть человек, а руки-то волосатые, мохнатые» 26 26 ГМЭ, ф. Т, Орловская губ., корр. А. Полторацкая, отд. Ж, п. 200, лл. 3—4. .