Алеся Лонская - Репортаж - От идеи до гонорара

Тогда посылка должна быть в конце лида (как «особенный вывод» журналиста) и в самом репортаже. Это может быть вывод, что арестованные оппозиционеры в обезьяннике — самые интеллигентные и добрые люди, а полицейские, которые за пределами клетки,— как раз ведут себя как обезьяны: не просто непорядочно, но еще и оскорбительно по отношению к задержанным. Желательно в лиде выразить это в одном предложении, а в репортаже раскрыть с помощью сцены: показать, как именно оскорбляют полицейские, через какие слова и действия выражается «интеллигентность» задержанных.

Из этой части вы узнаете, как писать конкретно и ярко, как управлять впечатлениями читателя с помощью динамики текста и правильного чередования элементов сцены: деталей, диалогов, действий. Вы научитесь управлять темпом чтения с помощью длины предложений и абзацев; избегать клише и канцеляризмов; узнаете особенности употребления качественных прилагательных, деепричастных оборотов, наречий, повторов; вопросительных и восклицательных знаков; научитесь сокращать текст, при этом делая его лучше.

Эльвира Барякина в «Справочнике писателя» сравнивает функцию литературного языка в произведении с дорожными указателями: «Если они качественно изготовлены и расставлены в верной последовательности и в нужных местах — путник без труда найдет то, что ищет; в нашем случае — информацию и эмоции». Это сравнение хорошо описывает функцию языка в репортажной сцене: он лишь «дорожный указатель», который не должен мешать читателю, а должен направить его. Никто не ставит дорожные знаки посреди дороги, загораживая путь, однако начинающие журналисты нагромождением избыточных фраз часто мешают читателю ясно представить происходящее и получить эмоции.

Главный принцип при написании репортажа — экономия речевых ресурсов и ясность. Между вами и читателем не должен стоять язык.Наслаждаться речевыми оборотами будет ваш преподаватель с филфака, читатель же воспринимает репортажную сцену как бы на слух, поэтому все слова должны быть конкретными и ясными. Вот пример растягивания на целый абзац короткой детали, которая в хорошем репортаже заняла бы три слова.

Вот уже практически как год его жилище мучает плесень, расположившись на потолках его новой «однушки». Она «цветет и пахнет», распыляя свои аллергические споры-семена на всех и все в квартире; имеет, по всей видимости, все условия, чтобы продолжать в том же духе.

Редактор это уберет и напишет «На потолке — плесень». Чем проще ваш язык — тем больше эмоций он порождает.

Посмотрите, какой путь проделывает смысл на пути к читателю:

Реальность → перевод увиденного и услышанного в язык (журналист) → эмоция читателя.

Ваша роль, роль проводника, посередине. Сама по себе реальность не всегда порождает эмоцию. В реальности происходит слишком много избыточного, и мы осуществляем отбор эмоциогенных деталей, диалогов и действий, потом накладываем это на сюжет, чтобы исходную эмоцию усилить. Плохой журналист не может управлять деталями, которые он закладывает в сцену, и чувствует, что эмоция у него размывается. Он думает, что решение — подольше пожевать ее, как жвачку («она цветет и пахнет, распыляя свои аллергические семена…».) «Извините,— сказал официант клиенту,— свежего блюда у меня для вас нет, но я с утра съел свеженькое и переварил его для вас — буэээээ, держите!».

Не нужно долго жевать и переваривать то, что еще пока живое! Дайте картинке жизнь коротким и емким словом без всякой личной интерпретации, как здесь.

Автоматные очереди и выстрелы из гранатометов раздавались так близко, что казалось, бой идет где-то в сотне метров. Вдруг со стороны частного дома напротив выбежал мужчина. На руках у него был мальчик лет восьми, раздетый, в одних плавках, худенький, смуглый. Голова ребенка была запрокинута назад, тоненькие ноги болтались в такт движению бегущего человека. «Где скорая? — заорал мужчина.— Дайте машину! Он живой!» Какая-то легковая машина сорвалась с места, в нее усадили мужчину с ребенком. «Стойте! — закричали в толпе.— Там еще кого-то несут». Еще один мужчина, обняв обеими руками женщину, почти нес ее. Она пыталась идти, но не могла. Половина ее лица была залита кровью. Женщина странно улыбалась и смотрела по сторонам. Кто-то быстро протянул ей бутылку с водой. «Они взорвали школу! — вдруг сказала женщина.— Стена вывалилась!» В толпе опять раздался вой.