Андрей Шляхов - Генетика для начинающих

Мелкие хозяйства не могут конкурировать с крупными структурами напрямую, снижая цены и повышая качество продукции. Но зато они могут постоянно говорить о мнимом вреде ГМО и противопоставлять недорогой генетически модифицированной продукции свою, более дорогую, но зато якобы «полезную». «Полезная продукция от мелкого фермерского хозяйства» – это модно и впечатляет. «У нас все свое! – гордо рассказывают псевдофермеры. – И мука своя, и сено свое… Все-все свое!» При этом какой-нибудь «супервкусный и мегаэлитный» хлебушек, предлагаемый покупателям за бешеные деньги, вполне может выпекаться из генетически модифицированной пшеницы или ржи. А что? Рынок есть рынок.

Так что не бойтесь генетически модифицированных продуктов. Нечего их бояться, поскольку, с точки зрения едока, они ничем не отличаются от немодифицированных продуктов.

Бойтесь тех, кто норовит залезть к вам в карман! Прямо или опосредованно, вынуждая вас переплачивать за то, что этой самой переплаты не стоит. И вообще, столкнувшись с каким-то «рукотворным» явлением, всегда задавайте себе один простой вопрос: «Кому это выгодно?» Этот универсальный вопрос облегчает жизнь не только следователям и оперативникам, но и всем людям, независимо от их рода занятий. Если понять, откуда дует ветер, то сразу же становится ясно, зачем и почему он дует.

Как-то так.

ПОСТСКРИПТУМ. Автор считает своим долгом принести искреннейшие и глубочайшие извинения всем читателям, которые после прочтения этой главы разочаровались в продуктах, не содержащих ГМО, и поэтому будут вынуждены от них отказаться. Простите, люди добрые, и не поминайте лихом!

Искренне ваш,

Автор.

Глава двадцать первая

Ты мне «теле» не гони, ты мне дело говори!

Отцов у ребенка может быть много, а мать – одна.

Название этой главы может показаться странным: что за «теле» такое, которое не надо гнать? Телефон? Телевизор? Телепатия? Телеграмма?

Нет, речь у нас в этой главе пойдет о телегомнии, [54]биологической концепции, существовавшей в XIX веке и первой половине века ХХ. Кое-кто верит в эту концепцию и сейчас, несмотря на то, что она давно опровергнута и отвергнута. Но, как говорится, если человеку хочется во что-то верить, то он будет в это верить, сколько его ни разубеждай и сколько кольев у него на голове не обтесывай (согласитесь, что у некоторых народных присказок-поговорок совершенно жуткая подоплека, верно?).

Опять же – телегония признавалась в Советском Союзе в сороковых-пятидесятых годах прошлого века, в пору гонений на генетиков и отрицания генетики как науки. А любая концепция, признанная на государственном уровне, укореняется в народной памяти надолго. Особенно, если она имеет широкое практическое применение и понятное объяснение. Вдобавок в наше время стало модным «опровергать» давно доказанные истины, вроде той, что наша Земля круглая, и реанимировать давно похороненные гипотезы. Это же так увлекательно – перетряхнуть багаж научных знаний, накопленных человечеством, белое назвать черным, а черное – белым, блеснуть умом во всей его ослепительной остроте… Вот и блещут до рези в глазах.

Но вернемся к нашей телегонии.

С биологической точки зрения (исключительно с биологической, не спешите возражать и опровергать!) смысл существования любого организма заключается в том, чтобы произвести потомство. Для людей этот аспект тоже очень важен, хотя далеко не все люди считают, что живут они в первую очередь воспроизводства ради. Некоторые так вообще сознательно не хотят иметь детей. Но большинство – хочет. И половину из этого большинства составляют отцы. А каждому отцу хочется, чтобы его ребенок был похож на него, а не на соседа или какого-то еще постороннего добра молодца…

Вот тут-то впору вспомнить о телегонии.

Телегония – это концепция или, если хотите – гипотеза, согласно которой спаривание с предшествующими сексуальными партнерами, а особенно – с самым первым из них, существенно сказывается на наследственных признаках потомства женской особи, полученного в результате спаривания с последующими партнерами.

Трудновато для понимания?

Тогда скажем проще – каждый сексуальный партнер, и прежде всего – самый первый, оставляет в женщине часть своих генов, которые она передаст своим детям. Было у женщины, к примеру, десять партнеров, от которых она не собиралась иметь детей, а просто занималась с ними сексом. Потом в ее жизни появился одиннадцатый партнер, от которого она забеременела. Только вот какая закавыка получилась – ребенок не столько оказался похож на своего папашу номер одиннадцать, сколько на всех предыдущих кавалеров мамаши. Скопом, то есть оптом. От одного цвет волос унаследовал, от другого – оттопыренные уши, от третьего – цвет глаз… Счастливый отец в ярости, несчастная мать в шоке – ну как такое могло получиться?!! Семейное счастье на грани развала…