Сергей Лысенко - Как раскрывать экономические преступления

Так, в структуре умышленных убийств преступления из ревности занимают примерно 12–14 %. Однако это не исключает той большой опасности, которую таит в себе ревность как стимул, толкающий людей на совершение тяжких преступлений. Область ревности заключена в самом существе этого мотива, в его социально-психологическом содержании. Ревность, независимо от того, вызвана ли она действительными или ложными основаниями, всегда олицетворяет сомнение, боязнь потери какого-то блага (расположения, внимания, любви, дружбы и т. д.) и связанное с этим стремление любыми средствами удержать это благо, одному пользоваться вниманием, расположением другого лица. Указывая на эту особенность ревности, Декарт писал: “Ревность – есть вид страха при желании сохранить за собой обладание каким-либо благом”. Спиноза также отмечал, что “ревность – это забота о том, чтобы одному наслаждаться достигнутым и удержать его”. Аналогичную оценку ревности давал Бальзак: “Чувство ревности у мужчин, по-видимому, столь же необъяснимо, как и чувство страха. Быть может, впрочем, что проявление страха в любви и представляет собой ревность. В таком случае ревнивец на самом деле сомневается не в своей жене, а в себе самом”. Боязнь потери какого-то блага и вызванное этим стремление во чтобы то ни стало сохранить за собой определенное благо, удержать объект ревности нередко приводит к совершению общественно опасных действий, в том числе тягчайших преступлений против личности – убийству. Нужно, однако, отметить, что не все криминалисты разделяют такое понимание ревности. Приведенные в связи с этим возражения сводятся к следующему. Полагают, что, подобно трактуя ревность, не возможно объяснить такое преступление, как убийство: благо, которое лицо намеревается удержать посредством совершения преступления в этом случае, не только не остается у него, но и вообще утрачивается.

На это можно ответить, что в случаях совершения убийства специфические особенности ревности, связанные со стремлением одному пользоваться вниманием и расположением другого лица, выражаются наиболее ярко и приобретают крайние формы. Наглядной иллюстрацией этому могут служить многочисленные примеры, описанные в художественной литературе. Достаточно вспомнить Арбенина из произведения М. Ю. Лермонтова “Маскарад” или Карандышева из пьесы А. Н. Островского “Бесприданница”. В основе поведения названных лиц лежит безмерный эгоизм, беспредельное себялюбие, стремление во что бы то ни стало сохранить за собой право обладания любимым существом. К примеру, Карандышев, которому не удалось уговорить Ларису, решается на убийство ее, сказав при этом: “Так не доставайся же никому!” Одним из самых сложных и спорных вопросов в характеристике ревности является вопрос о ее нравственно-этической стороне, морально-этическом содержании. Можно ли считать ревность низменным побуждением? Или, наоборот, это возвышенный, общественно полезный мотив, “симптом неравнодушия, свидетельство сильных страстей и живых человеческих чувств”? Или чувство ревности носит нейтральный характер, и оценка его зависит от конкретной жизненной ситуации, нравственно-этической оценки действий, вызванных этим мотивом? Вот те вопросы, которые обычно возникают, когда речь заходит о ревности как мотиве поведения. праве они имеют самое непосредственное практическое значение, поскольку с ними связана проблема ответственности за преступления, совершаемые на почве ревности, в частности, определение их вины и общественной опасности, индивидуализация наказания и профилактика указанных деяний. Но эти вопросы волнуют не только юристов. Мимо них по существу не проходит ни один исследователь, который пытается проникнуть в тайну человеческих отношений, особенно отношений, возникающих между полами. Следует отметить, что расхождения и противоречия в оценке мотива ревности часто проистекают из-за того, что в это понятие вкладывается различное содержание. Иногда ревность отождествляется с иными человеческими чувствами, которыми обычно сопровождаются отношения между полами. Между тем переживания ревности хотя и связаны с любовными чувствами, однако имеют иное содержание.

Несомненно, ревность – весьма сложное социально-психологическое явление, и на все эти вопросы однозначно ответить нельзя. Чтобы дать правильную морально-этическую оценку ревности, необходимо выяснить ее происхождение, социально психологическое содержание и роль в человеческих отношениях, определить те обстоятельства, которые питает ревность. Ревность нельзя считать чисто биологическим явлением, появившимся, подобно инстинкту, с момента рождения чело века. Возникновение чувства ревности, ее эволюцию нельзя рассматривать в отрыве от семейных и собственнических от ношений, а также от развития общества. Возникновение частной собственности повлекло за собой появление новых семейных отношений, изменение характера содержания этих отношений. По существу, произошло пере несение собственнических отношений на близких людей. И поэтому не случайно, что в характеристике ревности немало общих черт, которые роднят ее с собственническими устремлениями. Питательной средой ревности является боязнь потери какого-то блага, и, как следствие, – стремление во что бы то ни стало удержать то благо, которое вызывает это чувство. Для ее возникновения не имеет значения, как оно вызвано – действительными или ложными основаниями. Обычно условиями возникновения ревности является измена или неразделенная любовь. Но нередко питательной средой для нее выступают сомнения в верности, любви, дружбе и т. д. Именно в сомнениях зреет злоба, негодование, ненависть, которые и придают ревности особую динамичность и стремительность. Во всех случаях в ревности выражается обида, недовольство действиями потерпевшего, его поведением, отношением к виновному лицу, чувство исключительного права на внимание, расположение, любовь. Иначе говоря, в основе ревности лежит раздраженное ложное тщеславие, доведенное порой злобой и негодованием до болезненного состояния. Поэтому ревность выступает всегда как неприязненное чувство, олицетворяющее эгоизм в отношениях между людьми, где она, по существу, является выражением собственнических отношений, перенесенных на близких людей. Несомненно, чувство ревности, как уже отмечалось, – явление с точки зрения его социально-психологического содержания весьма сложное. В переживания ревности вплетаются многообразные чувства и побуждения: симптомы неравнодушия и любви, чувство обиды и негодования, досады и гнева, но все эти чувства и побуждения имеют подчиненное значение. На первый план здесь выступает уязвленное самолюбие, раздраженное ложное тщеславие. Иногда утверждается, что опасна не ревность сама по себе, а те негативные формы, в которых она проявляется. Страшна не ревность – страшны и опасны крайние и дикие формы ее проявления. Страдать от неразделенной любви, от сомнения в своем совершенстве – горько, но и прекрасно. Расправляться с тем, кто тебя не любит, мстить за свои муки, за неуверенность в себе, за свои несбывшиеся надежды – преступно и мерзко. Следовательно, ревность тем и знаменита, что она не просто свидетельствует о страданиях от неразделенной любви (в этом случае вообще нет ревности), а выражает стремление удержать “неразделенную любовь”, и не только с помощью мелкой тирании, как это чаще всего бывает, но и любыми средствами, том числе и такими, которые связаны с тягчайшими посягательствами на личность. Иными словами, ревность, поскольку она выражается вовне, всегда сопровождается какими-то претензиями к объекту ревности, ограничением прав и свобод другого лица. Если переживания от неразделенной любви не выходят наружу, они не являются предметом ни моральной, ни тем более правовой оценки.