Евгений Плисов - Научное мировоззрение изменит вашу жизнь. Почему мы изучаем Вселенную и как это помогает нам понять самих себя?

Возможно, многие не поймут или не примут то, что написано в этой книге. В ней описана магия случайности, счастье в отсутствии всякого смысла, благоговение перед миром, на который мы в конечном счете никак не повлияем. Такая философия отсутствия смысла многим покажется ересью. Как с такой позицией просыпаться по утрам? Да вот, как-то получается, и миллионы людей по всему свету также просыпаются и радуются ощущению, что им удалось появиться в этом удивительном мире. Забавно, но такая научная философия кажется мне максимально стабильной. В ней не может быть кризиса веры, так как не надо ни во что верить. Не может случиться так, что космоса нет. Он был, есть и будет независимо от нашего желания. Вселенная продолжит свое расширение к максимальной энтропии. Мироздание медленно живет своей жизнью, а мы стали свидетелями этого процесса. Неужели роль простого наблюдателя столь многих оскорбляет? Неужели нужно обязательно приписать Вселенной понятный для одного из существ голубой планеты смысл, виду которых от силы 200 тыс. лет? Для чего? В этом действительно есть необходимость? Может, все-таки просто насладимся нашим существованием в этой Вселенной, уж коли выдалась такая возможность? В любом случае максимально испытать счастье от этого процесса поможет знание. Знание о мире имеет свойство меняться, и это круто. То, что мы принимаем как данность сегодня, может показаться глупостью завтра, но это движение направлено только вперед.

Уточнение, дополнение модели. Красота мира лишь начала раскрывать перед нами свои секреты, и какое счастье, что есть люди, посвящающие свою жизнь раскрытию этих тайн!

Человек не может знать всего, мы любим упрощать и обобщать. Упрощение позволяет нам оперировать внешним миром интуитивно, неосознанно. Чрезмерное усложнение способно свести на нет любую деятельность. Шагая, человек не задумывается, каким таким образом он это делает. Как напрягаются поочередно мышцы — сгибатели и разгибатели его ноги, как более тонкие мышечные волокна стабилизируют его походку, чтобы он сохранял вертикальное положение, как двигается корпус, обеспечивая плавность движения. Нет, он просто идет, и это хорошо. Если нам предстоит писать письмо, мы не особо задумываемся, как работает ручка, причем, даже если задуматься, мы до конца не найдем правильный ответ. В таком случае нам придется точно знать состав материала ее корпуса, как его изготавливают, как скручивают пружины, если она автоматическая, как производят и из чего состоят стержни, какие силы смачивают шарик на конце ручки (если это шариковая ручка) и т. д. В какой-то момент нам придется дойти до взаимодействия атомов всей конструкции ручки, и только тогда мы приблизимся к разгадке, что такое ручка и как она функционирует. Но нам никогда не потребуется такое усложнение, если только вы не специалист по канцелярским товарам. Доскональное понимание любого предмета требует такого совокупного знания, что вряд ли его способен постичь человеческий мозг в его нынешнем состоянии. Требование к пониманию будет расти лавинообразно, обязывая знать все большее количество законов, пока человек не сдастся. Но еще раз: радость в том, что нам такое усложнение обычно не требуется. Мы оперируем обобщенными представлениями о реальности, общими понятиями. Ручка — предмет с чернилами, созданный для письма, а какими такими капиллярными силами чернила удерживаются в стержне, нас не касается.

Спроси любого: «Знаешь ли ты, как работает ручка?» — и утвердительный ответ не заставит себя долго ждать. Попроси расписать на листе бумаги механизм работы ручки, раз собеседник так в себе уверен, и тут начнутся трудности. Мы склонны переоценивать собственные знания по теме, пока нам не предложат объяснить непосредственный механизм работы устройства или процесса. На этом знание закончится. Почему мы склонны переоценивать собственную компетенцию? Почему мы утверждаем, что понимаем, что происходит вокруг нас, и убеждены, что наши поступки и мнения основываются на объективном знании об окружающей действительности, хотя на деле это не так? Потому что это внутренний компромисс. В детстве мы задаем массу вопросов: что, зачем, почему? Наше любопытство безгранично, мы пытаемся узнать об этом мире как можно больше. В какой-то момент на наши вопросы последует раздраженный ответ: «Потому что». Что означает это «потому»? Взрослый человек не может сам себе признаться, что не знает ответа на вопрос, и ссылается на некий правильный порядок вещей? Или он осознает, что не знает верного ответа, и боится потерять авторитет перед ребенком, если покажет собственное невежество? В любом случае этих «потому что» становится так много, что ребенок сам начинает осознавать сложность мира, в который ему довелось попасть, и принимает правила игры. Он делает логичный для него вывод, что стоит просто прекратить задавать лишние вопросы и погрузиться в теплые объятия иллюзии знания. И когда уже его ребенок спросит: «Почему?» — он найдет самый очевидный для себя ответ: «Потому что!» Остается один важный вопрос: каким образом человечество смогло добиться таких высот, учитывая, что каждый отдельный человек по большей части невежествен? Что за магия такая? Ответов может быть масса, и один из них — способность к коллективному мышлению.