Вардан Торосян - Эволюция стиля мышления в исследованиях Вселенной. От древнейших времен до конца ХХ века

В анализе эволюции стиля мышления в исследованиях Вселенной мы задаемся целью проводить его во взаимосвязи с максимально широким социокультурным фоном, на котором эта эволюция происходила и которым в значительной степени детерминировалась (воздействуя, в свою очеред», на него) – включая сюда все формы общественного сознания, самые разнообразные идеологические, политические и экономические факторы, различные социальные и собственно научные движения и т. д, Естественно при этом, что рассмотрение эволюции стиля мышления науки не будет отрываться от конкретных людей, внесших наиболее значительный вклад в этот естественноисторическим образом происходящий процесс, от наиболее ярких выразителей и «конструкторов» стиля мышления той или иной эпохи.

А. Койре остроумно заметил, что «ничто не меняется так быстро, как неподвижное прошлое 88 88 Коуrе A. Perspectives sur l'hisloire des sciences. In: Eludes d'histoire de la pensee scienlifique. P. 1966, p. 354. . Мы предвидим,, что в этом должно убеждать любое исследование, связанное с историей науки, особенно если его увязывать с широким социокультурным фоном. В таком социокультурном рассмотрении нас более всего будут интересовать ключевые, узловые моменты существенных трансформаций в стиле мышления и факторы, их «подспудно» подготавливающие, сочетание прерывности и непрерывности, «революционных» и «эволюционных» моментов в таких трансформациях, выявление в них «сквозных» линий, проходящих через различные стадии социокультурной эволюции человечества. Соответственно, в истории астрономии нас будет привлекать, в первую очередь, не описание исторических изменений в представлениях о Вселенной, само по себе очень интересное, но вопрос о том, почему люди в соответствующий период именно так думали об «устройстве Вселенной» и о путях его изучения, чем было обусловлено происхождение тех или иных идей.

Р. Коллингвуд писал, что понимание научного знания предполагает выявление тех вопросов, на которые данное знание отвечает; в свою очередь, характер этих вопросов – и ответов на них – определяется всей культурой, материальной и духовной. Соответственно, в социокультурном рассмотрении исследования Вселенной в их исторической ретроспективе и перспективе нас постоянно будет интересовать, почему те или иные проблемы этих исследований, тот или иной подход к ним, возникали именно в таком порядке, таким образом, как это исторически имело место. Конечно, такой подход ни в малейшей степени не означает, будто мы не допускаем возможности, что история астрономии, эволюция ее стиля мышления могла иметь и иной ход – главное то, что любой из этих возможных путей был бы столь же естественноисторически обусловлен, как и тот, который предложила великая книга истории.

Следование требованию анализировать эволюцию стиля мышления в контексте соответствующих эпох делает для нас естественным проводить исследование в корреляции с социальной историей общества, в которой в тесном сплаве выступают его экономическая, политическая, духовная эволюция и в которой внутренняя логика развития науки и ее конкретные проявления выступают в тесной связи с внутренней логикой развития общества и различных форм общественного сознания.

Древнейшие астрономические сведения, дошедшие до нас, зародились в Древнем Египте, Месопотамии (Шумер, Вавилон), Китае и датируются по меньшей мере VIII в.до нашей эры. Уже тогда вавилоняне проводили точнейшие астрономические наблюдения, которые, что чрезвычайно важно, записывались; эта традиция не была прервана даже после завоеваний Александра (331 г. до н. э.). Само возникновение астрономии как науки в Древнем мире – Египте, Вавилоне и других странах, было связано с сугубо практическими потребностями: «необходимость вычислять периоды подъема и спада воды в Ниле создала египетскую астрономию, а вместе с тем господство касты жрецов как руководителей земледелия» 89 89 Маркс К.. Энгельс Ф. Соч.. т. 23, с. 522. .

Практические потребности давали постоянный импульс древней астрономии, и уже в 1800 г. до н. э., при правителе Хаммураби, в Вавилоне существовал довольно обширный каталог звезд; развивалась математическая техника, необходимая для астрономических вычислений. Не случайно вавилонская математика длительное время оставалась непревзойденной, а астрономические вычисления, заставив разделить небо на градусы (450 г. до н. э.), определили даже ту характерную особенность вавилонской математики, что в ней была принята не привычная для большинства других стран система чисел, а числовая цепь, соответствующая угловому делению: 1÷60, 61÷3600 и т. д. 90 90 Toulmin S., Goodfield F. The Fabric of the Heavens. N. Y. 1961, P. 30. .