Ирина Царева - XX век - Хроника необъяснимого, Эти загадочные животные

452

сложнее. Тарзан тихо порыкивал, когда Кара пыталась с ним заигрывать, но не нападал. А она и не слишком навязывалась. Наш верный пес чуял воровскую воронью натуру, поэтому каждое ее передвижение по дому провожал внимательным недремлющим оком сторожа и, если видел, что она лезет своим любопытным носом в какой-нибудь ящик или в приоткрытые дверцы, предупреждающе рычал.

Но вот настало время, когда стало ясно, что наша пациентка уже может обходиться без нас. Мы открыли балконную дверь, сняли с окон марлю и с болью в сердце расцеловали Кару. Оказалось, что целовались мы рановато. Еще несколько дней она гуляла из комнаты на балкон и обратно, сидела на краю форточки и не проявляла ни малейшего желания улетать.

Но в один прекрасный день, придя с работы домой, мы не застали нашу квартирантку. Но на ночь ока вернулась. Потом опять улетела. Так продолжалось почти месяц.

Наступали холода, и у нас не было возможности держать постоянно открытыми окна. Мама соорудила Каре гнездо под крышей балкона, регулярно оставляла поесть, а когда ворона прилетала и стучала клювом в окно, мы открывали форточку и пускали ее в дом. Так продолжалось До весны. Весной она стала нервной, прилетала все реже, а когда залетала, то тут же рвалась обратно. А потом вообще пропала.

Нам не хотелось верить, что наша Кара погибла. Придумывали разные объяснения: семью завела, детишек не может бросить и т.п. Но на всякий случай регулярно заполняли едой ее кормушку, которую быстро обнаружила воробьиная разведка, и на нашем балконе звучало несмолкаемое

нье.

А следующей весной папа красил балкон и снял воронье гнездо. В нем лежала золотая цепочка, на

453

которой висел золотой крестик. Мама сказала: "Это от моей крестницы" А на следующий день освятила подарок в 'церкви. Всю жизнь его носила и верила, что защищает он ее от всех бед.

Крыжановская Оксана, г. Винница, Украина

Муська зналОт ."уда приводить детей

Каждый раз, когда мы - я, жена и внучка - приезжали на лето в деревню, к нам сразу же переселялась одна из местных кошек. Вернее, не переселялась, а становилась на довольствие. В избу она заходила редко, а вот в сени наведывалась регулярно, утром и вечером. Там для нее внучка оборудовала столовую. Так она и жила у нас - из лета в лето. Хотя имела в деревне своего хозяина. В прошлый приезд кошка не появилась. - Деда, Муська пропала, - захныкала внучка. - Волки зимой ее, наверное, съели.

Еле успокоили Аленку. Да, признаться, и мы, взрослые, скучали без кошки. Прошло три дня. На четвертый день утром внучка влетела в избу:

- Дедушка, Муська нашлась! Пришла. Худущая Лохматая Дайте молока скорей.

Кошку действительно трудно было узнать. Встретив на улице хозяина Муськи, я поинтересовался, что случилось с ней.

- 'Окотилась, видать, на днях. Где - не знаю. Искал, искал - не нашел. Забоялась, поди, что опять утоплю.

Несколько дней кошка, как по расписанию, приходила на кормежку. Шерсть трех цветов заиграла красками, залоснилась. А однажды утром жена, выглянув в окно, закричала: - Смотрите, смотрите

Мы с внучкой подбежали к окну. На улице через дорогу шла Муська, следом за ней кувыркались в колеях котята. Старательно обходя дом хозяина,

кошка уверенно вела свое потомство к нашим сеням.

- Пять, - подсчитала Аленка. - Ой, бабушка, доставай новую миску, старая теперь мала...

Иванов В. Я., г. Великий Новгород

Мы улыбаемся друг лру"у

Павел Николаевич носил из ручья воду для полива огурцов. Время было предвечернее. Солнце уже клонилось к горизонту, и лучи его заливали малиновым светом только половину участка. С западнои стороны двора росли сливы и вишни, затемняя близлежащие грядки. Пересекая в очередной раз эту своеобразную границу света и тени, Павел Николаевич вдруг услышал храп. Кто-то всхрапнул - и замолк. Он остановился, недоуменно посмотрел по сторонам. Не заметив ничего, подошел поближе к кустам. "Не пьяница ли какой отдыхает?" - подумал он. Но там ничего не было.

Павел Николаевич еще раз скользнул взглядом по участку, потом зачем-то по горизонту и, побрякивая ведрами, пошел к ручью. Набрал воды и, стараясь не разлить, осторожно понес к бочке. Яростно звенели комары. "Придется "Дэтой" помазаться", - подумал и тут же остановился как вкопанный. На этот раз храп был спокойный, продолжительный. Определить его источник не составило труда.

На земляничной грядке, на открытом месте, где несколько кустов почему-то засохли и их пришлось вытащить, лежал еж. Да такой большой, каких Павлу Николаевичу еще не приходилось видеть. Но удивили его не столько размеры ежа, а то, как он лежал: вытянувшись во весь рост, на спине, широко раскинув лапы. "Точь-в-точь как подвыпивший мужик", усмехнулся Павел Николаевич и подошел поближе. Еж никак не реагировал. В такт дыханию поднималось и опускалось беловатое брюшко,