Стивен Пинкер - Чистый лист - Природа человека. Кто и почему отказывается признавать ее сегодня

Истории, рассказанные Гловером, вселяют надежду, что люди способны помещать незнакомцев внутрь защищенного от насилия нравственного круга. Но они также напоминают нам, что, возможно, по умолчанию наши настройки установлены на удержание их снаружи.

Во-вторых, недоверие. Гоббс перевел «Историю Пелопонесской войны» Фукидида и был поражен его наблюдением: «Что сделало войну неизбежной, так это рост могущества Афин и страх, который это вызвало в Спарте». Если у вас есть соседи, они могут позариться на ваше имущество, и тогда вы станете препятствием на пути к осуществлению их желания. Так что вы должны быть готовы защищать себя. Защита — сомнительное занятие, даже с технологиями вроде крепостных стен, линии Мажино или противоракетной обороны, и еще более рискованное — без них. Единственной возможностью защитить себя может быть уничтожение потенциально враждебных соседей превентивным ударом. Как советовал бейсболист Йоги Берра: «Лучший вид защиты — нападение. И наоборот».

К сожалению, такой вывод можно сделать, даже если вы не агрессивны по натуре. Все, что для этого нужно, — это осознание, что другие могут захотеть забрать вашу собственность, и сильное нежелание быть убитым. Еще хуже то, что ваши соседи имеют все основания прийти к тому же заключению, и, если так случится, это сделает ваши опасения еще более обоснованными, а превентивный удар — еще более соблазнительным, что сделает превентивный удар еще более соблазнительным для них, и т. д.

Эта «Гоббсова ловушка», как ее называют сегодня, — широко распространенная причина вооруженных конфликтов [63] Daly & Wilson, 1988; Glover, 1999; Schelling, 1960. . Политолог Томас Шеллинг предложил такую аналогию: представьте вооруженного домовладельца, который застал врасплох вооруженного грабителя. Чтобы избежать гибели, каждый захочет выстрелить первым, даже если ни один из них не планировал убивать другого. Гоббсова ловушка, поставившая двух мужчин в ситуацию противостояния, — повторяющаяся тема художественных произведений: ковбойские дуэли в голливудских вестернах, сценарии «шпион против шпиона» в триллерах времен холодной войны и песня Боба Марли «Я застрелил шерифа».

Но так как мы — социальный вид, Гоббсова ловушка чаще ставит группу против группы. В единстве — сила, так что люди, связанные общими генами или взаимными обязательствами, создают оборонительные коалиции. К сожалению, логика Гоббсовой ловушки подразумевает, что в большом количестве есть и опасность, потому что соседи могут испугаться, что враг превосходит их числом, и, чтобы противостоять растущей угрозе, в свою очередь обзаведутся союзниками. А так как то, что для одних — сдерживание, для других — осада, это может привести к эскалации напряженности. Человеческий общественный инстинкт по природе своей союз, лишающий свободы действий, когда две стороны, не помышлявшие прежде ни о чем дурном, могут неожиданно для самих себя вступить в войну, если союзник одной нападет на союзника другой. Именно по этой причине я рассматриваю убийство и войну в одной и той же главе. У вида, чьи представители формируют узы преданности, одно может легко перейти в другое.

Опасность особенно серьезна для людей, потому что, в отличие от большинства млекопитающих, обычно мы патрилокальны, то есть мужчины-родственники живут вместе, а не покидают группу после наступления половой зрелости [64] Chagnon, 1992; Daly & Wilson, 1988; Wrangham& Peterson, 1996. . (У шимпанзе и дельфинов самцы-родственники тоже живут вместе, и они тоже создают агрессивные коалиции.) То, что мы зовем «этническими группами», — это очень большие расширенные семьи, и, хотя в современных этнических группах семейные связи слишком отдаленные для того, чтобы альтруизм, основанный на них, был сколько-нибудь значителен, для маленьких коалиций, в которых мы эволюционировали, это было не так. Даже сегодня этнические группы часто считают себя большими семьями, и роль этнической верности в межгрупповой агрессии, к сожалению, совершенно очевидна [65] Van den Berghe, 1981. .

Другая отличительная черта Homo sapiens как вида — это, конечно, изготовление инструментов. Дух соперничества может превратить изготовление инструментов в производство оружия, а недоверие может превратить производство оружия в гонку вооружений. Гонка вооружений, как и союзничество, может повысить вероятность войны, все туже затягивая пружину страха и недоверия. Хваленая способность нашего вида изготавливать инструменты — одна из причин того, почему мы так хороши в убийстве друг друга.