Стивен Пинкер: Язык как инстинкт

Я никогда еще не встречал человека, которого бы не интересовал язык. И книгу эту я написал, пытаясь удовлетворить человеческое любопытство. Язык начинает становиться частью того единственного удовлетворяющего любопытство вида знания, который мы называем наукой, но эта новость пока что держится в секрете [1] В английской терминологии лингвистика относится к так называемым arts — искусствам. — Прим. перев. .

Тем, кто любит покопаться в языке, я надеюсь показать, что мир повседневной речи богат и полон изящества, и затмевает как изыски в области этимологии, так и необычность некоторых слов и занятные случаи словоупотребления.

Любителям научно-популярной литературы я надеюсь объяснить, что стоит за последними открытиями (или, во многих случаях — псевдооткрытиями), о которых писала пресса: универсальные глубинные структуры, «мозговитые» младенцы, грамматические гены, искусственный интеллект у компьютеров, нейронные сети, шимпанзе, использующие жестовый язык, разговаривающие неандертальцы, «идиоты-гении», дети-маугли, парадоксальные мозговые нарушения, близнецы, разлученные при рождении, цветные фотографии работающего мозга и поиски праматери всех языков. Я также надеюсь ответить на множество естественно возникающих вопросов о языке, например, почему языков так много, почему их так трудно учить в зрелом возрасте и почему, как выясняется, никто не знает форму множественного числа от слова Walkman — ‘портативный магнитофон’, букв. ‘идущий человек’.

Студентам, не знакомым с наукой о языке и мышлении или, хуже того, вынужденным зубрить, как влияет частотность слов на время принятия лексического решения или заучивать милые особенности Принципа пустой категории, я надеюсь передать тот огромный восторг ума, благодаря которому несколько десятилетий назад и возникли современные исследования языка.

Моим коллегам-профессионалам, которые работают в самых разных областях науки и изучают самые разные и как будто не связанные друг с другом вопросы, я надеюсь предложить нечто объединяющее эти обширные области знания. Хотя я убежденный и одержимый исследователь, ненавидящий пресные компромиссы, которые только затуманивают предмет обсуждения, многие противоречия в науке напоминают мне ощупывание слона слепцами. Если создается впечатление, что предложенный мной синтез объединяет разные полюса, вокруг которых идут дебаты, например: «формализм и функционализм» или «синтаксис, семантика и прагматика», то так, может быть, происходит потому, что изначально не о чем было спорить.

Рядовому читателю научной литературы, интересующемуся языком и людьми в самом широком смысле слова, я надеюсь предложить что-то отличное от пустых банальностей — языка в облегченном варианте — которые столь характерны для дискуссий о языке как в гуманитарных, так и естественных науках (и обычно ведутся людьми, никогда язык не изучавшими). Потому что, к худу или к добру, я могу писать только в одной манере — с приверженностью к сильным и светлым мыслям и к потоку значимых подробностей. Мне повезло, что, обладая подобной страстью, я объясняю предмет, принципы которого лежат в основе игры слов, поэзии, риторики, остроумия и хорошего литературного стиля. Я, не колеблясь, привожу свои любимые примеры живого языка, взятые из области поп-культуры, из речи обычных детей и взрослых и из работ самых видных научных авторов — моих коллег — и некоторых лучших стилистов в английском языке.

Таким образом, эта книга предназначена для всех, кто пользуется языком, а это значит — для каждого!

Я хочу принести свою благодарность многим. Во-первых, Лиде Космидес, Нэнси Эткофф, Майклу Газзанига, Лоре Энн Петитто, Гарри Пинкеру, Роберту Пинкеру, Рослин Пинкер, Джону Туби. Илавенил Суббиа в особенности заслуживает благодарности за замечания при чтении рукописи, щедрые советы и поддержку.

В моем родном учебном заведении — Массачусетском технологическом институте существует особая атмосфера, благоприятная для языковых исследований, и я благодарен моим коллегам, студентам и бывшим студентам, которые поделились со мной своими знаниями и опытом. Ноам Хомский сделал глубокие критические замечания и полезные предложения, а Нед Блок, Пол Блум, Сьюзен Кэри, Тед Гибсон, Моррис Халле и Майкл Джордан помогли мне продумать отдельные положения в некоторых главах.