Эльмира Нетесова - Помилованные бедой

Бронникова словно молнией ударило:

— Вот негодяйка!.

— За себя я не боюсь, за дочь страшно. Правда, пока мать жива, они ничего не утворят с ребенком. А когда не станет ее… Хотя до того времени девочка уже вырастет… Конечно, будет знать их и остерегаться.

— Выходит, для себя не видишь выхода?

— Нет!

— А может, ты просто боишься остаться без мужа? — спросил Петухов.

— Вы что имеете в виду? Мужчину боюсь потерять в Андрее? Так мы с ним уже больше года не спим в одной постели. Он заразил меня лобковыми вшами. Когда я его упрекнула, всю вину на меня свалил, сказал, что здесь, в больнице, подхватила и его испачкала. С того дня мы спим в разных постелях, и к себе Андрея не подпускаю.

— Понятно! Хотя ни черта не пойму, зачем с ним мучаешься? — нахмурился Юрий Гаврилович.

— Вот потому хотела повеситься, чтоб и себе, и всем другим руки развязать. Ну нет другого выхода! Нет его! Не помешайте мне один раз. Не заметьте, не следите, не выдергивайте. Дайте мне успокоиться! Умоляю вас! Я рассказала голую прав-

ду! Хоть кто-нибудь, пощадите, отпустите меня! Я устала от ненависти и зла! Дайте моей душе вздохнуть светло и свободно. Не в жизни радость, люди! А в том тепле, что отнято и не вернется! Как жить среди проклинающих? Это все равно что находиться средь убийц и при том прикидываться дурой. Но нет, с меня хватит! Я и впрямь дура, но все ж не настолько, чтоб ничего не понимать.

— Римма, а у тебя есть подруги, которые могли бы поговорить с матерью?

— Зачем? Во-первых, она им не поверит. Потому что оснований нет. При ней Андрей со свекрухой ходят передо мной на цирлах.

— А почему она не навестит вас в больнице?

— Стыдится меня и заведения, где лечусь.

— Если мы пригласим ее? Поговорим все вместе? — предложил Бронников.

— О чем?

— Чтоб взяла вас к себе с дочкой!

— Я не пойду. У нас разное отношение к жизни, людям.

— Пусть как мать поможет купить жилье! Постепенно вернете ей долг.

— Замучает попреками!

— Клянусь, слова не скажет в укор. Это я на себя возьму! — пообещал Юрий Гаврилович.

— Она уроет Андрея со свекрухой и попадет в тюрьму из-за них. Я этого боюсь и не хочу.

— Пальцем не тронет! Даю слово!

— Вы что, волшебник? Да вы просто не знаете мою мать, иначе никогда такое не обещали б!

— Не пытайся нас напугать! Оглядись вокруг, посмотри рядом. Вот с кем приходится общаться, и причем каждый день! И ничего! Получается! — улыбался Петухов.

Римма согласно кивнула головой и добавила тихо:

— Все ж моя — человек особый! Прежде чем говорить с ней, даже водители крестятся. Она ни с кем, кроме себя, не посчитается. Об одном прошу, каким бы ни был исход разговора, на меня не обижайтесь, ведь я вас предупредила…

Елизавета Николаевна быстро подняла трубку. И, услышав, кто и откуда ей звонит, спросила удивленно:

— А чего из-под меня нужно?

— Ваша дочь находится у нас на лечении. Или не интересно матери знать о здоровье Риммы, о результатах наблюдений? Вы, между прочим, могли бы помочь ей побыстрее встать на ноги, избавиться от недуга навсегда! — говорил Юрий Гаврилович.

— Не сушите мне мозги! Римку я возила в Москву к профессуре. И главный псих, вот мать его, забыла фамилию, так и вякнул, что навязчивость самоубийства — болезнь века! Ею теперь болеют многие люди! Вот и мою дуру достало! Мол, натура у нее тонкая, а время и люди — жестокие. Нет стыковки и гармонии. Короче, крыша сорвалась от всех окружающих еще с детства! Натура у Римки особая. Потому пиздец! Не жилец она на этом свете!

— Ошибся ваш светило. Все не совсем так!

— Короче, у меня нет время на пустую трепотню! Чего хочешь? Говори.

— Увидеться с вами нужно!

— Для чего?

— Очень серьезный разговор к вам есть.

— А мне он нужен?

— Если вы дорожите дочерью, значит, необходим!

— Вот черт! За самую жилу ухватил! Ну, давай свидимся! Только я днем не могу. Минуты свободной нет. Пока всех своих хануриков тряхну за задники и передники, глядишь, уж полночь!

— Об этой встрече не я, вы должны просить. Римма для меня такая же больная, как и другие, а вам она — дочь, — терял терпение от наглости бабы Бронников.

— Тебе чего, бабки нужны на ее лечение? Давай вякни — сколько? Водила привезет.

— Мне с вами увидеться нужно для разговора… Если днем не можете, назовите удобное для вас время, и мы решим, — предложил главврач.

Елизавета Николаевна долго не раздумывала:

— Давайте увидимся хоть завтра, только не в психушке! Туда я не приду, хоть стреляйте меня, понятно?