Ойген Бём-Баверк - Избранные труды о ценности, проценте и капитале (Капитал и процент т. 1, Основы теории ценности хозяйственных благ)

А между тем в решающем пункте дело обстоит именно так, а не иначе. Если ствол дерева вообще представляет собою относительно редкий дар природы, то уже природа вещи, независимо от всякого правопорядка, требует, чтобы всякое расточение редких даров природы сказывалось на благосостоянии и неблагосостоянии людей; правовой порядок имеет значение только при выборе тех или других лиц, на которых оно будет сказываться. При существовании права частной собственности заинтересованным является собственник — на нем, следовательно, оно сказывается; при общественной собственности оно сказывалось бы на всей совокупности членов общества; при отмене всякого правового порядка на фактическом повелителе, будь это пришедший первым или сильнейший. Но никогда нельзя было бы избежать того, чтобы потеря или затрата редких даров природы вообще не отражалась на удовлетворении потребностей ни отдельного лица, ни совокупности лиц, за исключением разве того случая, если лес вообще не обитаем людьми или же если обитатели его в силу каких-либо других, нехозяйственных, например, религиозных, соображений принципиально воздерживаются от всякого применения деревьев. Тогда, конечно, они не обращались бы с лесом экономно, но не потому, что чистые дары природы принципиально не могут служить предметом жертвы, отзывающейся на том или другом лице, а потому, что, в силу конкретных условий данного случая, они были исключены из таких личных отношений, к которым они сами по себе способны.

В одной из позднейших своих работ Родбертус посвящает своему положению еще одно краткое обоснование, которое, очевидно, преследует ту же идею, хотя отчасти в несколько ином направлении. Он высказывает взгляд, что всякий продукт, который становится для нас благом благодаря затрате труда, тем самым должен с хозяйственной точки зрения быть отнесен исключительно на счет человеческого труда, ибо труд является единственной первичной силой и единственной первичной затратой, с которыми человеческое хозяйство обращается экономно 686 . Что касается этой аргументации, то, во-первых, можно сомневаться в правильности самой предпосылки, которой пользуется здесь Родбертус; так относится к ней Книс, высказавший свое сомнение вполне решительно и опирающийся, по моему мнению, на довольно веские аргументы 686 . И, во-вторых, если бы данная предпосылка была даже правильна, то из этого еще не следует, что правилен и вывод. Даже в том случае, если бы труд в действительности представлял собою единственную первичную силу, с которой экономно обращается человеческое хозяйство, то для меня совершенно еще непонятно, почему человеческое хозяйство наряду с «первичными силами» не может экономно обращаться еще с чем-либо другим. Почему, например, оно не может экономно обращаться и с известными результатами этой первичной силы или результатами других первичных сил? Почему, например, не с золотым метеоритом, о котором мы говорили выше, или со случайно найденным драгоценным камнем, или с естественными залежами каменного угля? Родбертус смотрит слишком узко на сущность и мотивы хозяйства. Мы обращаемся экономно с первичной силой «труда», как верно замечает Родбертус, «потому, что этот труд ограничен во времени и силе, потому, что, будучи раз затрачен, он совершенно исчерпывается, и потому, наконец, что он является для нас лишением свободы». Но это все только промежуточные мотивы; это еще не последний мотив нашего экономного обращения. В конце концов мы обращаемся экономно с ограниченным и тяжелым трудом потому, что при неэкономном обращении с ним нам пришлось бы потерять известную долю нашего благосостояния. Но тот же мотив побуждает нас обращаться экономно и со всякой другой полезной вещью, лишение или потеря которой должны повлечь за собою известную потерю жизненных удобств, раз эта вещь существует только в ограниченном количестве, — все равно, будет ли она первичной силой или нет, стоит ли она затраты первичной силы — труда или нет.

Наконец, позиция, занимаемая Родбертусом, совершенно не выдерживает критики еще и потому, что, по Родбертусу, все блага должны быть даже рассматриваемы исключительно как продукты материального ручного труда. Эта точка зрения, исключающая, между прочим, из сферы хозяйственно-производительной деятельности даже непосредственное духовное руководство производством, ведет к массе внутренних противоречий и ложных следствий, которые не допускают даже сомнения относительно ее неправильности; последние были раскрыты Книсом с такой убедительностью, что вторичное рассмотрение этого вопроса совершенно излишне 687 .