Ойген Бём-Баверк - Избранные труды о ценности, проценте и капитале (Капитал и процент т. 1, Основы теории ценности хозяйственных благ)

Легко можно заметить, что из этих двух значений только и исключительно объективное соответствует природе теории пользования. В самом деле, достаточно обратить внимание на простейшие явления, чтобы понять невозможность истолковывать в субъективном смысле то пользование капиталом, которое должник путем ссуды покупает у кредитора и оплачивает ссудным процентом. Актом использования со стороны кредитора это пользование быть не может, потому что последний не берет на себя такового; оно не может также быть актом использования со стороны должника, потому что последний, хотя и берет на себя таковой, но своего собственного акта покупать у кредитора, конечно, не имеет надобности. Говорить об уступке пользования капиталом в ссуде имеет смысл только тогда, если под этими словами понимается какой-либо объективный полезный элемент. Я считаю поэтому себя вправе оставлять без внимания субъективные значения понятия пользования, которые время от времени встречаются у отдельных теоретиков пользования, как непоследовательности, стоящие в противоречии с духом их собственных теорий, и придерживаться исключительно объективных значений, которые сделались преобладающими, а благодаря последнему направлению, принятому Шеффле, даже исключительно господствующими.

Мы должны, таким образом, в духе направления Сэя — Германна под словом «пользование» понимать во всяком случае объективный полезный элемент, который исходит из благ и приобретает, как самостоятельное хозяйственное существование, так и самостоятельную хозяйственную ценность.

Не подлежит никакому сомнению, что в действительности существует некоторая объективная полезная услуга благ, которая приобретает хозяйственную самостоятельность и может быть обозначена довольно подходящим именем «пользование». Я уже подробно занимался этим вопросом в другом месте 495 и всячески старался изложить как можно определеннее и основательнее настоящую сущность пользования. Как это ни странно, эта моя попытка стоит почти совершенно изолированной в литературе политической экономии. Я вполне сознательно говорю: «как это ни странно»; в самом деле, не странно ли это в высшей степени, что в науке, которая от начала до конца, как вокруг полюса, вращается вокруг удовлетворения потребностей посредством благ, вокруг пользы, извлекаемой человеком из благ, не исследуется даже техническая структура пользы благ? Или что в той же науке, в которой о различных других понятиях пишутся целые страницы, главы, даже монографии, основное понятие «употребление блага» не определяется и не поясняется даже несколькими строками, а вводится во все теоретические исследования во всей своей сбивчивой неопределенности и многозначности, в которой оно употребляется в устах народа?

Так как в нашей теперешней задаче все сводится к тому, чтобы получить правильное представление о полезных функциях благ, то я должен здесь вторично коснуться этого вопроса более определенно и прошу читателя нижеследующие выводы считать не уклонением от темы, а строго относящимися к последней 496 .

Все вещественные блага приносят пользу человеку благодаря действию присущих им сил природы. Они составляют часть материального мира, а потому все их действия, в том числе и полезные, должны носить тот же характер, который вообще носит деятельность материального мира, а именно действие сил природы по законам природы. Действия вещественных благ тем только и отличается от действий остальных предметов природы, индифферентных или вредных, что основанные на законах природы действия этих вещественных благ допускает возможность направления таковых (также в пределах законов природы) в пользу человека. Правда, все предметы вообще одарены активными силами природы; однако опыт показывает, что последние только тогда допускают направление к определенной полезной цели, если материя, ими одаренная, имеет известные формы, благоприятные для такого направления. Сила тяжести, например, свойственна всякой материи без исключения; однако, человек ничего не может поделать с тяжестью горы, тогда как та же сила тяжести приносит человеку пользу, если она заключается в теле, имеющем форму маятника, пресса или молотка. Совершенно так же силы природы, заключающиеся в углероде, тождественны для каждой молекулы этой материи. А между тем непосредственную хозяйственную пользу мы извлекаем из деятельности этих сил только тогда, когда углерод принял, например, форму дерева или угля; в том же случае, если углерод является составной частью воздуха, он такой пользы не приносит. Поэтому сущность вещественных благ, в противоположность бесполезным материальным предметам, заключается в том, что первые представляют собой такие замечательные видоизменения материи, которые допускают направление сил природы, заключающихся в них, в пользу человека.