Ойген Бём-Баверк - Избранные труды о ценности, проценте и капитале (Капитал и процент т. 1, Основы теории ценности хозяйственных благ)

Это направление давало враждебной проценту литературе богатую пищу в продолжение полутора тысяч лет. Древние языческие философы могли произнести свой обвинительный приговор без особенного обоснования, так как они не были вынуждены к этому и не были в состоянии придать ему какое-либо практическое значение: как «платоническое» суждение идеалистов, оно в мире практики имело слишком малый вес, чтобы вызвать серьезную борьбу и нуждаться в таком же серьезном обосновании. Теперь же дело приняло практическое значение. Сначала дело шло о том, чтобы помочь слову Божию утвердиться на земле; а когда это было достигнуто, то справедливость новых законов должна была быть защищаема против нападений, которые немедленно появились. Эта задача выпала на долю богословской и юридической церковно-правовой литературы: таким образом, возникла обширная литература о ссудном проценте, сопровождавшая канонистическое запрещение изымания процентов от первых своих зачатков до последних его проявлений в восемнадцатом столетии.

В характере этой литературы двенадцатый век нашего летосчисления образует замечательный поворот. До этого времени названный вопрос разрабатывался по преимуществу богословами, и метод разработки был также главным образом богословский: для доказательства несправедливости ссудного процента ссылались на Бога и его откровение, на соответствующие места Священного Писания, требование любви к ближнему, справедливости и т. д.; редко только, и то в самих общих выражениях, ссылались на юридические и хозяйственные соображения. Подробнее других, хотя также не слишком подробно, высказываются по этому вопросу отцы Церкви 173 .

Начиная с двенадцатого столетия обсуждение, напротив, становится более научным; к доводам авторитета Откровения присоединяются и ссылки на авторитет известнейших отцов Церкви, канонистов и философов — между прочим и языческих, — древних и новых узаконений, а также выводы из «jus divinum» 176 , «jus humanum» 176 и — что для нас особенно важно, так как они затрагивают хозяйственную сторону вопроса, — из «jus naturale» 176 . Сообразно с этим , начинают все более и более заниматься этими вопросами наряду с богословами и юристы — сначала канонисты, а потом и легисты.

Эта более тщательная и более широкая разбработка проблемы процента в литературе объясняется главным образом тем, что запрещение взимания процентов с течением времени стесняло жизнь все больше и больше и нуждалось в более сильной защите против давления со стороны требований жизни. Запрещение взимания процентов первоначально было введено тогда, когда народное хозяйство находилось еще на такой низкой ступени развития, что могло легко его переносить; кроме того, это запрещение в продолжение первых столетий своего существования имело так мало внешнего подкрепления, что практика, если она чувствовала себя слишком им стесненной, могла без большой опасности просто пренебрегать таковым. С течением времени развилось не только народное хозяйство, в котором благодаря росту потребности в кредите должна была все больше и больше чувствоваться стеснительность запрещения взимания процентов, но возросла также и практика этого запрещения, нарушения которого все увеличивались в количестве и силе. Таким образом противоречия этого запрещения с интересами народного хозяйства должны были сделаться вдвойне многочисленными и тяжелыми; самая естественная его опора — общественное мнение, которое вначале было всецело на его стороне, — стала мало-помалу ему изменять, и оно стало тем больше нуждаться в поддержке теории, которую ему и охотно давала развивающаяся наука 177 .

Из двух фаз литературы канонистов о проценте первая не имеет почти никакого значения для общей истории литературы о проценте: богословствующие и морализирующие рассуждения этой фазы мало чем отличаются от простого выражения отвращения ко взиманию процентов и ссылок на авторитеты 178 .

Гораздо большее значение имеет вторая фаза, хотя не по численности авторов, относящихся к ней, и не по количеству аргументов, приводимых против процента 180 . Дело в том, что после того, как несколько авторов выступили с оригинальными мыслями, другие рабски поплелись за ними, и все обилие аргументов, приводимых первыми как неприкосновенное наследство, переходило также в сочинения всех последующих авторов. Но и тут большая часть аргументов или представляет собою ссылки на авторитеты, или носит нравоучительный характер, или же, наконец, совершенно лишена значения, и только сравнительно небольшое количество их — преимущественно выводы из «jus naturale» — может претендовать на значение для истории науки. Если же некоторые из этих аргументов будут казаться теперь кому-либо из читателей малоубедительными, то не надо забывать, что они и тогда уже не обладали большой убедительной силой. То, чему должны были верить, было определено уже заранее. Аргументом, действительно влиятельным, было слово Божие, которое, как предполагали, осуждало процент. Соображения разума, которые сумели выдвинуть в том же направлении, были не чем иным, как желательным украшением, дополнением этого основного довода, дополнением, которое могло быть менее веско, так как не на нем покоилась вся сила доказательства 180 .