Э.Зорин - Огненное порубежье

— Или беда какая стряслась? — встревожился Юрий. Призвав к себе Нешу, он отправил его к царице.

День прошел, прошла неделя — от Неши ни звука. И вскоре дошли до Юрия слухи, будто Государственный совет объявил брак его с Тамарой расторгнутым, а его низложенным с престола.

С малой дружиной князь отбыл в Тбилиси. Дождливым осенним днем прибыл он в свою столицу. Тамара была в Исани, князя встретил Абуласан. Эри став над эриставами елейно улыбался и разводил руками: ему-де самому неясно, почему царица решила расторгнуть брак.

— Тамара молода,— грязненько намекнул он,— а царь в постоянных трудах и походах.

— Я ли в том виноват?! — воскликнул Юрий, понимая, что речь идет совсем о другом.— Не по своей воле был отослан я к войскам, а царица развлекалась с Сосланом.

— Сослана давно нет в Тбилиси,— спокойно заметил Абуласан.

Государственый совет постановил выслать Юрия за пределы Грузии, сказал эристав над эриставами. Лучше, если он выедет в Византию.

— Как бы не так,— вспылил Юрий.— Русский терпелив до зачина.

Абуласан улыбнулся и хлопнул в ладоши. Тотчас же отворились двери, и в комнату вошла стража.

Недолго пожил князь в обещанном эриставом над эриставами раю. Ночью под охраной его отвезли на берег моря и посадили на корабль. Через неделю он снова был в Царьграде.

Но мысль о том, чтобы вернуться в Грузию, не покидала его ни на минуту. Через год, заручившись поддержкой Византии, он неожиданно вновь появился в пограничных с Трапезундом районах, где стояли верные ему войска. Возвратившийся в Грузию Юрий был принят всеобщим ликованием.

Теперь у него были развязаны руки, и он немедленно отдал приказ двигаться к Самцхве, а оттуда через Кларджетию на Кутаиси. В Герути Юрий снова провозгласил себя царем.

Помнил, хорошо помнил Юрий, как наливалось радостью его сердце, когда, сидя на коне, он смотрел со скалы на проходившее перед ним войско. Воины оборачивались в его сторону, потрясали оружием и выкрикивали приветствия.

Юрий жаждал отомстить Абуласану. Ночами ему часто снилось, как он войдет во дворец, объявит Государственный совет распущенным, а самого эристава над эриставами повелит заковать в железа и бросить в подземелье. Царицу и Русудан князь решил помиловать, он даже согласен был остаться мужем Тамары, но отныне и навсегда вся власть в стране должна принадлежать ему одному.

Однако сладкие сны развеяли суровые горные ветры. Переход через перевалы истрепал войска, к тому же разведчики, побывавшие в стане врагов, сообщили ему, что Тамара с верными людьми, уклонившись от битвы и открыв ему дорогу на Тбилиси, двинулась через Боржом в Самцхве.

Услышав про это, Юрий впервые оценил ум и хватку своей бывшей жены. Самцхве был опорным пунктом его войска, и Тамара хорошо нацеленным ударом разила его в самое сердце. Бросить Самцхве и продолжать поход на покинутый царицей Тбилиси князь не мог. И после долгих раздумий он повернул свои войска назад.

Здесь, в долине Нигала, у истоков Куры, он наконец-то встретился со своей женой. Бой был коротким и жестоким. Тамара победила, Юрий был схвачен и с позором отвезен в Тбилиси. И воины, которые еще совсем недавно горячо приветствовали своего любимого полководца, так же восторженно теперь приветствовали Тамару.

Возврата не было. Униженный жестокой народной молвой, Юрий стоял, опустив голову, перед царицей и ждал решения своей участи. Теперь уже не было Абуласана, не было Государственного совета, и коварная тетка Русудан прятала от присутствующих свое лицо. Зато рядом с троном Тамары вновь появился сияющий и счастливый Сослан.

Царица радовалась победе, она не жаждала крови и позволила Юрию с дружиной беспрепятственно выехать из страны.

Нет, не под счастливой звездой родился князь Юрий, сын могущественного Андрея Боголюбского. Изгнанный из родной земли, не нашел он счастья и на чужбине.

Петух крутил головой и ласково копошился под его рукой.

— А подь ты! — рассердился Юрий и отшвырнул петуха на середину двора.

— Поклон светлому князю,— сказал, появляясь в калитке, Неша. На нем был чистый кафтан, перепоясанный широким кожаным ремнем, борода пострижена, лицо умытое, розовое.

— Садись,— указал ему ступеньку князь.

Неша снял шапку и сел рядом. По лбу его струился пот. Неша обмахивался шапкой и улыбался.

— Ну что? — спросил Юрий.

— Нонче отплываем,— ответил, хмурясь, Неша. Он избегал смотреть князю в глаза и нервно покашливал.