Э.Зорин - Огненное порубежье

Она ощущала свое тело, как бремя. И медленно текущие дни не оставляли больше надежды.

Кочкарь вернулся в Чернигов к концу недели. Прощаясь с Васильковной, он улыбался через силу и прятал глаза.

5

Пока еще стояла хорошая погода, пока еще не пошли дожди и не раскисли дороги, пока еще не оправились после разгрома Игоря русские князья, Кончак спешил закрепить победу.

Предстоящий поход сулил большую добычу. Однако, идти на Русь один Кончак не решался. Он пригласил к себе хана Кзу, алчного и коварного человечка с большой головой и тоненькими кривыми ножками, с которым их связывала давняя дружба и давняя вражда — и тот и другой мечтали о первенстве среди половецких племен.

Кончак послал ко Кзе гонца и ждал ответа. Вместо ответа хан явился сам.

Уже полчаса они сидели друг против друга на широком ковре, пили кумыс и молчали.

Кза знал о предложении Кончака, его передал ему гонец, и Кончак ждал, когда заговорит гость. Но гость,

кроме обычных приветствий, так и не произнес ни слова. Он пил большими глотками кумыс, ел, чавкая, поджаренную над костром конину и с любопытством смотрел на Кончака глубоко утопленными в глазницы узкими глазками.

И Кончак, сдерживая раздражение, начал первым. Он рассказал о победе над русскими, о пленении Игоря и предложил, не теряя времени, идти на Переяславль, где, как донесли ему лазутчики, сидел Владимир Глебович с небольшой дружиной.

— Князь Святослав в Корачеве собирает с вятичей дань,— сказал он.— Ярослав в Чернигове, а Давыд в Смоленске. Если ударим скоро и вместе, никто не сможет нам помешать.

Кза кивал головой и, казалось, соглашался с Кончаком. Это взбодрило хана, и он принялся соблазнять гостя, рисуя ему одну картину заманчивее другой.

— С тех пор как стоит половецкая земля, не было счастливее случая,— продолжал он.

Посасывая мозговую косточку, Кза кивнул. Стоявшая рядом Болука долила ему в чашу кумыса. Хан вожделенно покосился на нее и снова обратил свой взор на блюдо, в котором дымилось мясо.

Кончак едва сдержал себя. Зачем ехал к нему Кза? Или у него нет в табунах молодых жеребят, чтобы сделать жаркое? Разве не проще было ответить с гонцом, что поход не состоится? Тогда Кончак рассчитывал бы только на собственные силы.

Кза обглодал вторую кость и снова икнул, посмотрев на Болуку. Негритянка с готовностью подняла сосуд, но он не пододвинул свою чашу.

Кончак облегченно вздохнул. Кза сказал:

— Мои люди пойдут на Сейм. Там нет воинов, там только их жены и дети.

— Переяславль — ворота на Русь,— возразил Кончак.— Больше золота, чем в Переяславле, нет нигде.

— Золото есть,— согласился Кза,— но оно спрятано за крепкими стенами. Поднимутся ли на них твои воины?

— Мы поднимемся вместе.

— Я не пойду на Переяславль,— Кза отрицательно покачал головой. Закрыв глаза, он долго сидел в неподвижности.

Кончак откинулся на подушки. Он не верил ни одному слову Кзы. Хан хитрит. Он уже прикинул в уме свою долю добычи и хочет вытянуть из Кончака кусок

пожирнее. Ловкая лиса, но и Кончак не прост. Ему есть чем гордиться. Это он, а не Кза, разбил русских, это у него, а не у Кзы, сидит в плену русский князь. И он не уступит наглым домогательствам алчного карлика. Пусть хитрит. Лисе не обвести вокруг своего хвоста опытного степного волка. Кончак тоже умеет молчать.

На воле перед шатром потрескивал костер. За открытым пологом было видно, как летят и гаснут на фоне звездного неба большие красные искры. Молчал Кза, молчал Кончак. Глядя на повелителя и на гостя, молчала черная Болука.

И все-таки первым нарушил молчание Кза.

— У тебя красивая наложница,— прокашлявшись, сказал он.— Откуда она?

— Из далекой страны, лежащей за морем,— ответил Кончак, догадываясь, к чему клонит гость.— Она красива и покорна, как рабыня. Когда она мне наскучит, мне дадут за нее много золота.

— Ты добудешь золото в Переяславле,— заметил, улыбаясь, Кза.— Зачем тебе продавать рабыню?

— Что же мне с ней делать? — удивился Кончак.

— Отдай ее мне,— сказал Кза.

Болука с мольбой в глазах посмотрела на Кончака. Уродливый карлик внушал ей отвращение и страх.

— Она нужна мне, я возьму ее с собой в Переяславль. Чего ты хочешь? — спросил Кончак.

— Отдай Болуку, и я пойду с тобой на Переяславль,— распаляясь от похоти, проговорил Кза.

Так вот к чему клонила коварная лиса!.. Кончак понял: теперь Кза в его руках.

— Я пойду с тобой, — продолжал Кза, — если сегодня увезу Болуку в свое становище.