Гермар Рудольф - Лекции по холокосту

Но самый главный фактор — это [е] чрезвычайно эмоциональный характер этого отдельного случая. Ведь человек, которого эти люди опознавали, был больше, чем просто орудием нацистов, даже больше, чем зловещим Иваном, запускавшим дизельные двигатели, пытавшим и калечащим заключённых. Этот человек — если он действительно был Иваном Г розным — нёс личную ответственность за убийство их отцов, матерей, братьев, сестёр, жён и детей.»[877]

По её собственному признанию, Лофтус долго думала, соглашаться ли ей участвовать на этом суде в качестве свидетеля-эксперта или нет. Вот что она пишет: «Если я возьмусь за это дело, — говорила я сама себе собой сотни раз, — я тем самым отрекусь от моего еврейского наследия. Если же я не возьмусь за это дело, я отрекусь от всего того, над чем я работала последние пятнадцать лет. Чтобы остаться верной своей работе, я должна относиться к этому случаю так же, как и к любому другому до него. Если с опознанием что-то не так, я должна рассказать об этом суду. Именно так я должна поступить»[878].

В разговоре с подругой-еврейкой ей стало ясно, что все её еврейские друзья, знакомые, родственники и вообще все евреи обвинят её в предательстве своего народа, если она предстанет на суде над Демьянюком в качестве свидетеля защиты: «Она [подруга Лофтус] считала, что я её предала. Хуже того, гораздо хуже: я предала свой народ, своё наследие, свою расу. Я предала их всех, думая, что, может быть, Джон Демьянюк невиновен»[879].

С: Лофтус считает евреев расой?!

Р: Похоже на то. В конце концов она решила не выступать в суде в качестве свидетеля защиты. За ходом судебных заседаний она наблюдала с места для зрителей и составила не один подробный отчёт о том, как сильно она сочувствовала остальным евреям и свидетелям, которые отчаянно боролись со своей памятью. Зато по отношению к обвиняемому никаких симпатий она не испытывала. Иначе говоря, г-жа Лофтус, гражданка США, бросила Демьянюка в беде, так как она чувствовала большее обязательство перед еврейством, членом которого она являлась, нежели перед истиной и перед человеком, который, как и она, был американским гражданином. Она была готова допустить убийство невинного человека, пусть даже она и помогла найти другого эксперта, который бы оценил степень надёжности памяти свидетелей. То, что Демьянюк— первоначально осуждённый на смерть— не был казнён, но был в итоге оправдан и выпущен на свободу, произошло исключительно благодаря настойчивости его адвокатов и поддержке, оказанной им различными исследователями-ревизионистами[881].

Внушение и воображение способствуют внедрению в память событий, не происходивших описанным образом или не происходивших вовсе. Из-за этого ко многим рассказам о перенесённых травмах (таких как, к примеру, сексуальное надругательство в раннем детстве) нужно относиться

скептически.

Элизабет Лофтус, всемирно признанный эксперт, крайне расхваливаемый за свои заявления о ненадёжности человеческой

памяти[880].

Внушение и воображение способствуют внедрению в память событий, не происходивших описанным образом или не происходивших вовсе. Из-за этого ко многим рассказам о перенесённых травмах (таких как, к примеру, знакомство с газовыми камерами во время «холокоста») нужно относиться скептически.

Стандартное заявление, делаемое ревизионистами; наказуемо тюремным сроком до десяти лет в Г ермании, Австрии, Швейцарии, Франции, Бельгии, Польше и Израиле

С: Она, небось, придёт в ещё больший ужас, когда на неё начнут ссылаться «отрицатели холокоста»!

Р: Уже начали. И вот какова была её реакция, когда она об этом узнала: «Она была просто шокирована и не знала, что происходит»[882].

С: Таким образом, Лофтус ещё не готова применить результаты своих исследований к судебным делам, затрагивающим членов её «расы».

Р: Именно так. Однако это делает её как свидетеля ещё более заслуживающим доверия, поскольку никто не может отвергнуть её результаты как «антисемитские» или «неонацистские».

Как мы позже увидим, суд над Демьянюком не сильно отличался от других широко разрекламированных процессов над «нацистскими преступниками», таких как иерусалимский процесс Эйхмана, Освенцимский процесс во Франкфурте (Франкфуртский процесс), Майданский процесс в Дюссельдорфе, суд над Клаусом Барби, Морисом Папоном, Эрихом Прибке и т.д.

К перечисленным Лофтус факторам, способствующим искажению памяти свидетелей, которые дают показания против «нацистских преступников» (я их обозначил от а) до е)), я хотел бы добавить ряд дополнительных факторов: