Лев Скрягин - Из истории морского флота (подборка статей из журнала 'Морской флот' за 91-94 годы)

удалось запастись водой и свежими продуктами, и продолжали уже безостановочный путь до самой Петропавловской гавани. После зимовки шлюп плавал в северной части Тихого океана, доставлял груз в НовоАрхангельск. И снова зимовка на Камчатке.

Весной 1811 года "Диана" вышла для исследования к Курильским островам. Появились на карте новые названия точно нанесенных проливов:

Дианы, Среднего, Рикорда. На острове Кунашир Головнин высадился с группой моряков,чтобы пополнить запасы воды и продуктов. Здесь их задержали японцы и продержали в плену больше двух лет.

В 1813 году Головнин на "Диане" прибыл в Петропавловск. Для обратного плавания в Петербург шлюп уже не годился. После долгих океанских плаваний ему требовался капитальный ремонт, но в условиях Камчатки сделать это было невозможно. Его разоружили, подтянули к берегу, и он долгое время служил складом в порту. А команда вместе со своим командиром возвратилась в Петербург через Сибирь.

В 1816 году в столице вышла книга "Записки флота капитана Головкина о приключениях его в плену у японцев в 1811, 1812 и 1813 годах. С приобщением замечаний его о Японском государстве и народе", которая до сего времени читается с большим интересом.

* * *

О. ПОГОРЕЛОВА

СПУТНИК "ПАЛЛАДЫ"

Рис. mf086-m.jpg

7 ОКТЯБРЯ 1862 г. с КРОНШТАДТСКОГО большого рейда снялся с якоря фрегат русского военно-морского флота "Паллада"... "Паллада" уходила в кругосветное плавание, преследуя прежде всего цель - наладить дипломатические и торговые связи с закрытой для европейцев Японией. Возглавлял дипломатическую миссию моряк и дипломат вице-адмирал G. В. Путятин. И несмотря на то, что фрегату не удалось, в конце концов, обойти вокруг света, его имя надолго сохранилось в памяти поколений, увековеченное в художественных очерках путешествия великим русским писателемреалистом И. А. Гончаровым, который в этом рейсе исполнял обязанности секретаря Путятина.

Экипаж фрегата состоял из 400 матросов и офицеров. Командиром корабля был назначен И. С. Унковский.

30 октября фрегат бросил якорь в Портсмуте. После тяжелого перехода "Палладе" был необходим доковый ремонт, затянувшийся до декабря, а начавшиеся в это время юго-западные ветры задержали "Палладу" еще на месяц. Эта задержка заставила Путятина отказаться от прежнего маршрута (обогнув мыс Горн, идти через Тихий океан), так как "Паллада" прибыла бы к южной оконечности Америки в самое неблагоприятное для плавания время.

Поэтому было принято решение направиться в Японию через мыс Доброй Надежды. Лишь 6 января 1868 г. фрегат покинул Англию.

Из Портсмута "Паллада" уходила не одна: ее сопровождала купленная Путятиным паровая шхуна. Это было добротное двухмачтовое судно с достаточно сильной по тем временам паровой машиной. Называлось оно "Фэарлесс" ("Бесстрашная"). Водоизмещение судна - 210 т, мощность машины - 40 л. с.

Ранее судно использовалось в коммерческих целях и поэтому нуждалось в серьезных переделках. Переоборудовать судно взялся один из лучших корабельных мастеров Кэмпер. Командование шхуной принял капитан-лейтенант В. А. РимскийКорсаков. Интересно отметить: Воин Андреевич - родной брат великого русского композитора. Николай Андреевич и сам получил образование в петербургском морском корпусе, по окончании которого в 1862 г. участвовал в плавании на клипере "Алмаз" по Европе, Северной и Южной Америке.

Некоторые офицеры с "Паллады" перешли на шхуну, пополнив ео немногочисленную команду - 87 человек, в том числе в офицеров.

Бывшая купеческая шхуна получила по представлению Путятина название "Восток". Итак, в январе шхуна "Восток" и фрегат "Паллада" вышли из Портсмута и взяли курс на Мадейру.

Миновав мыс Лизард, оба корабля оказались в открытом океане.

Несмотря на ремонт, старый фрегат плохо выдерживал сильную качку, надо было быть предельно внимательными, чтобы в любой момент придти на помощь судну.

Океанская буря вызывала у непривычного к морской жизни Гончарова массу разнообразных впечатлений:

"Что за безобразие, или, пожалуй, что за красота!.. "Буря - прекрасно! поэзия!" - скажете вы в ребяческом восторге, - писал он. - Может быть оно и поэзия, если смотреть с берега, но быть героем этого представления... право незанимательно.

Огромные холмы с белыми гребнями, с воем толкая друг друга, встают, падают, опять встают, как будто толпа вдруг выпущенных на волю бешеных зверей дерется в остервенении, только брызги, как дым, поднимаются, да стон стоит в воздухе".