Николай Блохин - Точки опоры - свобода в постлиберальном мире

Конечно, выстраивание неформальных иерархий, коллективная враждебность по отношению к отщепенцам и т. п. – это вполне реальные явления, причём не только в детских коллективах. Разумеется, в этих отношениях могут использоваться любые личные особенности отщепенцев, в том числе связанные с гендерным самоопределением. Но эти особенности именно «используются» для стигматизации отщепенцев, а не «действуют». Иначе говоря, не стереотипы порождают коллективную враждебность; но сама коллективная враждебность, проявляясь, «работает» с имеющимся в группе набором представлений, чтобы подобрать для жертвы подходящий ярлык.

Подробному анализу коллективной враждебности посвящена одна из следующих глав – «Коллективная враждебность, идеология и власть» – поэтому здесь ограничусь немногими словами.

Люди выталкиваются на роль отщепенцев, воспринимаются и описываются как странные или отталкивающие, становятся объектами враждебности, травли, буллинга просто потому, что их слабости (физические, коммуникативные и т.д.) делают их удобной жертвой. Преследуя их, можно относительно безопасно испытать радость победы, подтвердить свою значимость хотя бы в собственных глазах. В этом смысле буллинг – вполне рациональное, хотя и аморальное поведение. Динамика буллинга такова, что уже начавшаяся травля демонстрирует слабость жертвы окружающим, что побуждает их тоже примкнуть к травле. Благодаря этому буллинг становится ещё и способом сплочения группы.

Для этой групповой динамики не имеет особого значения, какие именно ярлыки и на каком именно основании наклеиваются на жертву. Жертвами могут стать женщины, мужчины, черные, белые, евреи, арийцы, геи, гетеросексуалы, трансгендеры, цисгендеры, коммунисты, трамписты, советофилы, антисоветчики – кто угодно, если только ситуация позволяет именно их вытолкнуть на роль жертвы.

Защищать от неформального давления и преследования черных, или женщин, или геев, или кого угодно ещё, именно как соответствующие группы, вместо того, чтобы идти наперекор самой коллективной враждебности – это значит бороться с симптомами, а не с болезнью.

Эта борьба не может привести ни к чему, кроме предоставления некоторым группам дополнительного иммунитета. Травить их представителей действительно станет менее удобно, но сам процесс выталкивания и травли отщепенцев продолжится – только теперь жертвы будут чаще подбираться из других групп.

Итак, культурные войны левых не освобождают людей от механизмов неформального доминирования и подавления (действительно широко распространенных), потому что левые предлагают ошибочное лечение. При этом их «лечение» ещё и усугубляет ситуацию, потому что они окончательно стирают границы между разными сферами жизни, растворяют частную жизнь в политической сфере и тем самым устраняют последние традиции, правовые и этические установки, ещё защищавшие индивида от всемогущества политической власти.

После неутешительного обзора нынешней культурной и политической ситуации, вернемся к главному вопросу: остаются ли в сегодняшнем мире ещё какие-нибудь тенденции, хотя бы отчасти защищающие свободу?

Судя по сегодняшнему положению вещей, в обозримом будущем мы продолжим существовать под властью контролирующего, опекающего, «терапевтического» государства, действующего в тесном альянсе с экспертными сообществами. Но и в таком мире у человеческой свободы остаются некоторые точки опоры.

В некоторой степени, такой точкой опоры могут быть «либеральные бюрократы» – государственные или международные чиновники, жизненным опытом или естественной человеческой ленью наученные минимизировать свои попечительные, распорядительные и контрольные заботы, действовать только тогда, когда этого невозможно избежать, а в остальном – «жить и давать жить другим» (см. ниже, главу «Футурологические узоры»).

Весьма вероятно, что некоторые из чиновников и экспертов будут воспринимать также и теоретические аргументы о полезности частной собственности и частной инициативы для интенсивного экономического роста (то есть для роста, основанного на внедрении нового знания, без необходимости увеличивать объём используемых ресурсов). Таким образом, они будут хотя бы приближаться уже к либерализму без кавычек.

Другой, более прочной, но и более редкой точкой опоры для человеческой свободы в нашем мире способна быть определенная этическая установка: не поддаваться коллективной враждебности, не участвовать в травле людей, вытолкнутых на позицию отщепенцев. В каких-то случаях даже защищать их.