Анатолий Грешневиков - Информационная война. Внешний фронт. Зомбирование, мифы, цветные революции. Книга I

Без господства западников в средствах массовой информации невозможно было бы ни развитие космополитизма, ни уничтожение космополитизмом национальных традиций, культуры, искусства, духовности. Только благодаря информационному оружию, так активно идет борьба против патриотизма, русской песни, преемственности поколений и так жестко и безостановочно идет уничтожение памяти, воли, чести и совести.

Информационная война и космополитизм неразделимы… Для идеологов нового мирового порядка почти невозможным становится в современных условиях разложение и подчинение страны без космополитизма, абстракционизма и других западных течений. И как только в стране появляется чрезмерная пропаганда бездуховности, пошлости, серости, убогости, порнографии, так можно уже считать, что по данным признакам против данной страны ведется информационная война. Только информационные террор, насилие, пропаганда дают право на жизнь космополитической культуре. Народ любой страны с любопытством и интересом слушал бы, например, музыку других стран. Только эта музыка должна быть национальной, то есть узнаваемой своим национальным колоритом, как узнаваемы национальная одежда, кухня, язык. К безликой, утратившей национальный дух и колорит, космополитической музыке интерес ослабевает. И тут на помощь приходят специалисты информационных войн… Только им подвластно разрушение национальных традиций, подмена и пропаганда чуждых государству ценностей.

Самый большой урон космополитизм наносит музыке и песне. Это не случайно, ибо общеизвестно, что песня считается душой народа, она формирует национальный характер. А музыка – это язык народа, история многовековой культуры. Западники не пускают на телевидение и радио русские народные песни, стараются замолчать их… Известный артист, исполнитель песен и романсов, бывший ректор Театрального училища имени Щепкина Михаил Новохижин говорит, почему это происходит: «Потому, что эти песни слишком народны и патриотичны. Потому что «перестройщики», как в кислоте, растворяют национальное в интернациональном, общечеловеческом». И добавляет: «Россия – страна страдальческая. Вечно преграждала путь врагу, вечно кого-то спасала. И крест, который несет Россия, – в ее песнях. Таких песен у Запада нет».

Еще в VIII веке до нашей эры Конфуций говорил: «Покажите мне, что поет народ, и я скажу, как народ управляется и какова его нравственность». Действительно, по песням можно определить и здоровье, и характер, и дух народа. Иной раз тут и политический строй ни при чем. Если песни добрые, гуманные, патриотические, то ясно, что народ нравственно здоров и в обществе созидательные процессы преобладают над разрушительными. Паше национальное искусство всегда учило добру и гуманизму. Оттого во всем мире узнавали и ценили русские народные песни. Популярность их заключалась в простом: они были традиционно душевными, негромкими, и в то же время необыкновенно сердечными, искренними и глубокими. Такие песни, бесспорно, одухотворяли народ и придавали ему созидательный импульс. Озорные частушки тоже говорили о характере народа, о его умении веселиться, быть самокритичным. Зачастую форма и мотив у частушек простенькие, а прислушаешься, вдумаешься и поразишься меткости, образности, афористичности.

Западники часто ругают Советское время, тот период, когда в космос полетел первый космический корабль, когда студенческие строительные отряды уезжали на БАМ. Но ведь то время было временем строительства, в обществе не было нищих и безработных… И то время – сформировало целую песенную эпоху. И песни опять же были в русле национальной традиции – необычайно мелодичны, иногда от них веяло легкой грустью, а иногда легким, добрым юмором, но никогда они не оставляли людей равнодушными. «Я люблю тебя, жизнь!» – таков был лейтмотив многих песен. Патриотическая песня помогла Советскому Союзу победить фашизм, добрая и искренняя песня помогла Советскому Союзу стать великой супердержавой.

С вытеснением национальной музыки и патриотической доброй песни из радиоэфира, с телеэкрана, с эстрадных площадок, великая страна стала расшатываться и угасать. Известный оперный певец Борис Штоколов охарактеризовал это время так: «Да, еще совсем недавно мы имели великое искусство, и оно в прямом смысле служило народу. А сейчас приходится признать: государства и государственности у нас нет. Через эстраду, телевидение нашу культуру пытаются американизировать… Эти космополиты напрасно думают, что найдут на Западе счастье и уважение. Ни Рахманинов, ни Шаляпин не приняли Запад, и он их до конца не понял. Секрет в том, что истинно русский человек живет не только рада сытости и достатка, но есть у него и другая жизнь – души и сердца. «Цивилизованному Западу» этого не понять…» Подобная правда и позиция патриота не могут устраивать западников. Они предают забвению талант Штоколова, не допускают до телеэкрана его выступления, и делают все, чтобы ограничить возможность россиян слышать и видеть великое искусство. Более того, они стали осквернять песни прошлых лет, противопоставлять молодых певцов старым, без стыда и должных аргументов критиковать старые песни за ложный патриотизм и примитивную любовь к Родине. Конечно, ничего примитивного в песнях «Катюша», «Вставай, страна огромная!», «Подмосковные вечера» нет и быть не может. Просто они боятся этих песен, традиций, культуры. Еще больше они боятся востребованности и продолжения подобного искусства. Разве могут они допустить до телевидения и радио талантливого актера и поэта Михаила Ножкина с его знаменитыми песнями: «Я в весеннем лесу пил березовый сок…», «Много раз тебя пытали: быть России иль не быть…», «Еще немного, еще чуть-чуть, последний бой, он трудный самый…» В его песнях главная тема – любовь к России. А западникам не нужен патриотизм, он противопоказан им, ибо он уничтожает их идеологию, показывает их деяния и национальную принадлежность. С подобными песнями им не развалить Россию, не выбить духовность и традиции, не добиться падения морали и нравственности. Другое дело – пропаганда и тиражирование певцов с надсаженно-хриплыми голосами, визжащих, шепчущих кастратными голосами, вульгарно пляшущих и прыгающих. Их репертуар – однодневные шлягеры, набор бессвязных слов и отсутствие всякой мысли. Нельзя же пошлость, ресторанную блажь, рычание в микрофон воспринимать и выдавать за искусство. Однако, когда с экранов убирается настоящее искусство, то бормотание ресторанного пошиба и шлягерные безвкусицы поневоле воспринимаются, как должное… И сколько бы человеческая натура, воспитание, образование не противились, но слушать приходится, и свыкаешься с бездарностью…