Иосиф Дискин - Альтернативы «российского прорыва»

Из этого пояснения видно, что обсуждаемые теоретические процедуры позволяют преодолеть волюнтаризм выбора целей, с одной стороны, и обеспечить выбор адекватных средств и методов решения рассматриваемой проблемы, с другой. Здесь важно подчеркнуть, что именно проблемный анализ позволяет обоснованно осуществлять переход к программно-целевому управлению на основе обоснования выбора цели такого управления и построения «дерева целей», предназначенных для ее достижения.

Важным преимуществом обращения к проблемному подходу является также возможность инкорпорировать в его рамках историческое видение соответствующих общественных процессов, увидеть исторические причины утверждения тех или иных нормативных представлений. Такую возможность в явном виде представил К.Д. Кавелин: «Сильно поставленная индивидуальность и естественное ее последствие – замкнутая корпорация – тормозили дело политического и гражданского объединения. Поэтому, когда время приспело, мысль обратилась в Европе на то, что особенно озабочивало людей, на выработку объективного права, в противоположность субъективным личным притязаниям. Поэтому-то первое, а не последнее так ярко выдвинуто европейской мыслью и наукой на первый план. Об индивидуальном, личном нечего было заботиться, оно и без того слишком выпукло заявляло себя всюду, и обстраивать его теоретически не было никакой потребности…

Принимая из Европы без критической проверки выводы, сделанные ею для себя и своей жизни, наблюдений и опытов, мы воображаем, будто имеем перед собой чистую, беспримесную научную истину, всеобщую объективную и неизменную, и тем парализуем собственную свою деятельность в самом корне, прежде чем она успела начаться. Еще недавно мы точно так же относились к европейским учреждениям и нравам, пока, наконец, опытом не убедились, что обычаи везде и всегда носят на себе отпечаток страны, где они образовались, и живые следы ее истории» [122].

Очевидно, что анализ проблемной ситуации не может игнорировать требований анализа причин и границ соответствующих общественных процессов.

Сегодня крайне редки случаи содержательного использования проблемного подхода, на теоретическую и методическую разработку которого было потрачено много творческих усилий. Очевидно, что сегодня мы пожинаем горькие плоды его упадка. В результате этого за использование программно-целевых методов управления выдаются бюрократические упражнения, в рамках которых цели избираются либо просто произвольно, либо для того, чтобы показать выполнение установок вышестоящих органов.

Для подтверждения этого достаточно проанализировать бюджетные программы, которые являются обязательным приложением к проекту федерального бюджета [123]. Так, например, в качестве одной из целей программы развития авиационной промышленности (кстати, одной из лучших) указывалось «сохранение статуса России в качестве великой авиационной державы». Как измерить эту цель, как оценить соответствие цели и затрат на ее реализацию? Недаром В.А. Мау на заседании Общественного совета Министерства экономического развития (он председатель этого совета) в ответ на критику автором качества бюджетных программ заявил: «Эти программы – фикция». Это верно, но за этой фикцией стоят реальные деньги.

На упадке качества государственного управления в немалой степени сказалось и то, что в течение 1990-х гг. вся система управления социально-экономическими и социально-политическими процессами была основана на априорном признании целого ряда «либеральных» догм.

Вся логика преобразований была сведена к постановке задач максимального следования этим догмам. Достаточно посмотреть на дискуссии того времени, чтобы убедиться, что оценка принимаемых решений была основана на том, в какой степени они соответствовали критериям «либеральности» и «рыночности» вне зависимости от соответствия этих решений требованиям хотя бы «практичности», не говоря уже о более широком анализе учета обусловливающих факторов.

В этом подходе было немало добросовестных заблуждений, например, А.Н. Яковлев в своем выступлении по телевидению говорил, что он «не мог предположить, что люди не захотят воспользоваться предоставленной им свободой». Также характерным был диалог автора с глубоким аналитиком В.Б. Кувалдиным. В ответ на тезис автора, что в условиях ослабления государства выигрывают акторы с минимальным уровнем нравственности (этот тезис я неоднократно высказывал начиная с конца 1980-х гг.), В.Б. Кувалдин с удивлением спросил: «Вы действительно изначально так считали?». Как мне представляется, он не поверил в мой ответ, хотя такая позиция очевидна, т. к. вытекает из основ теоретической социологии институтов.