Владимир Павленко - Мифы «устойчивого развития». «Глобальное потепление» или «ползучий» глобальный переворот?

Итак, основополагающие признаки «нормального международного порядка», по Киссинджеру, — «демократия, свобода торговли, международное право». Смесь идеализма с материализмом наблюдается и здесь, но налицо иная, чем у Буша-ст., иерархия этих «ценностей». У Киссинджера первичен не идеализм, а материализм, ибо свобода обеспечивается торговлей и защищается правом, а не идеалом или традицией. Что же касается его «мечтаний о Европе» в контексте перспектив «нового мирового порядка», то они представляются еще и доказательством его близости к авторам и носителям ряда очень специфических концепций европейской интеграции, тесно связанных с отреставрированным и подновленным наследием фашизма и нацизма. Этот вопрос мы будем подробно рассматривать в следующей главе.

Наиболее важен последний абзац приведенной цитаты. Из него следует, что, несмотря на тенденцию к снижению продолжительности жизни мировых порядков, к «новому мировому порядку» это не относится. Он — вне ограничений и должен существовать... Вечно? Что называется, «оговорка по Фрейду», допущенная или, возможно, попущенная матерым волком мировых политических баталий XX столетия.

С «новым мировым порядком» мы разобрались. Но ведь предлагаемая Манном «эксплуатация критичности» имеет признаки и другой концепции — «нового мирового беспорядка», то есть хаотизации, осуществляемой, например, на наших глазах в регионе «Большого Ближнего Востока».

Противоречие? Отнюдь!

Киссинджер вовсе не случайно вставляет в тиражируемое представление о «новом мировом порядке» элементы хаотизации в виде «ячеек многоязычия и поликонфессиональности». Дело в том, что придет этот «порядок», по его мнению, видимо, не сразу.

А лишь миновав фазу «беспорядка». Порядок и беспорядок (хаос) — те самые «две стороны одной медали», о которых мы упоминали в связи с приведенной периодизацией эволюции «устойчивого развития» и очередностью его внедрения в общественное сознание.

Аналогичным, диалектическим образом взаимодействуют между собой тенденции и силы, отвечающие за порядок и хаос, в политике. В международной сфере: например, глобализация и антиглобализм. И во внутренней политике тоже.

Порядок как синоним идеологии и политики глобализма — категория правая; хаос же — левая, отражаемая в спектре мировых идейно-политических течений антиглобализмом, а также «альтер-глобализмом». Это ключ к происхождению и развитию двухпартийных систем современного Запада. Оба Буша — старший и младший — это глобализм; Клинтон и Обама — анти- и «альтер-глобализм». Чем являются эти американские республиканско-демократические «противоречия», как не «единством борющихся противоположностей» — тезисом и антитезисом, взаимодействие которых дает синтез в виде глобализации, осуществляемой методами «устойчивого развития»?

Забайкальский «сиделец» М. Б. Ходорковский, по сути, открыто признавал управляемость взаимосвязи правого и левого начал, предположив в конце 2008 года, что наступает время «новых социалистов», которых к 2015 году сменит очередной, теперь уже «неонеолиберальный» тренд 125 .

А что такое глобализация? Если отжать ее многочисленные, пространные и велеречивые определения в «сухой остаток», получим корпоративную глобальную институционализацию, то есть некий опять-таки управляемый процесс, центральным звеном которого является строительство частных глобальных институтов.

Известный ученый-международник О. Н. Барабанов указывает, что институциональной формой и функцией глобализации является система глобального регулирования, включающая две составляющие — глобальное управление и глобальное сотрудничество 126 . Насколько глубоким является этот вывод, мы сможем убедиться, когда приступим к рассмотрению институтов «устойчивого развития». Одним из первых, что мы там обнаружим, будет одноименная Комиссия по глобальному управлению и сотрудничеству.

Антиглобализм против глобализма — это публично провозглашенное в Копенгагенской декларации Всемирного саммита 1995 года [Прил. 2] «демократическое и социальное» измерение глобализации, глобального управления, «устойчивого развития» и т. д ., против его же «неолиберальной и рыночной» версии, «отлитой в граните» полузакрытым докладом «Наше глобальное соседство». А «альтерглобализм» потому и называется «альтернативным» глобализмом, что выступает не против глобализации вообще, а за «иную стратегию глобализации <...> — гуманистическую, <. > ведущую к формированию глобального гражданского общества» 127 . Глобальное же «гражданское общество», как убедимся в § 9.3, — «отлитый в том же граните» тезис того же самого доклада.