Владимир Павленко - Мифы «устойчивого развития». «Глобальное потепление» или «ползучий» глобальный переворот?

По мере коррекции «глобального плана» происходила детализация «Повестки дня на XXI век». Она не отменялась, а была плавно отодвинута на задний план новыми инициативами и документами, появившимися в 2000–2005 годах, — «Целями развития тысячелетия» и «Глобальным партнерством в целях развития».

Четвертое.Началом формирования большинства институтов «устойчивого развития» в их современном виде следует считать 1992 год. До этого, еще в 1988 году, появился лишь один, правда, весьма влиятельный орган — Межправительственная группа экспертов по изменению климата (МГЭИК), сопредседателем которой в 2002 году стал бывший вице-президент США А. Гор. Сразу за принятием концепции «устойчивого развития» в Межпарламентском союзе (МПС) был создан специальный Комитет по окружающей среде и устойчивому развитию, функцией которого стала пропаганда «устойчивого развития» среди парламентариев различных стран. В ноябре 2006 года, на Совете Социнтерна в Сантьяго, соответствующий орган — Комиссия по устойчивому глобальному обществу — был сформирован в структуре и этого межпартийного объединения.

МГЭИК, профильный комитет МПС и комиссия Социнтерна образуют некий коллегиальный инструмент коммуникации и взаимодействия, который обеспечивает скоординированное продвижение стратегии «устойчивого развития» в глобалистских интересах органами исполнительной и законодательной властей государств и крупнейшей глобальной протопартией.

Докладом «Наше глобальное соседство» были рассмотрены два сценария глобальных преобразований, ведущих к «новому мировому порядку».

В центр первого сценария был поставлен проект Совета экономической безопасности ООН как некоего подобия «мирового правительства», способного осуществлять глобальное управление в централизованном режиме. Этим сценарием перераспределялись полномочия между Советом Безопасности ООН, которому планировалось отвести функции ситуативного реагирования на текущие события, и СЭБ, задачей которого становилось стратегическое планирование и выработка глобальных «правил игры», а также согласование с помощью «устойчивого развития» интересов международных финансовых институтов и региональных организаций. Участники СЭБ, в состав которых предполагалось включить крупнейшие экономические державы и полномочных представителей, выражающих региональные интересы, лишались права вето, передавая тем самым право принятия окончательных решений пресловутому «консенсусу», на деле представляющему собой проамериканское «агрессивно-послушное большинство».

Проектом предусматривалась наделение особыми полномочиями связки СЭБ с Комиссией ООН по устойчивому развитию. В качестве «инструмента и базы финансирования» «Повестки дня на XXI век» предполагалось внедрение Глобальной экологической схемы — одновременно организационной структуры и избирательной системы, призванной сформировать «руководящий экологический орган», влияние в котором потенциальных оппонентов стратегии «устойчивого развития» было бы сведено к минимуму. (Российскую Федерацию, например, предлагалось объединить в один «избирательный округ» с государствами Восточной Европы.)

Помимо создания СЭБ, предусматривалась поэтапная отмена беспокоящего «частные и независимые группы» права вето в Совете Безопасности ООН и расширение его состава, а также трансформация Генеральной Ассамблеи в прообраз двухпалатного «мирового парламента». Самое важное: докладом была выдвинута инициатива создания «Ассамблеи людей» — некоего глобального «предпарламента», созываемого в зале заседаний Генеральной Ассамблеи перед началом ее ежегодной сессии и формирующего ее повестку дня. Составить «Ассамблею людей» призывались представители НПО, аккредитованные при ООН, которые рассматривались авторами доклада в качестве универсальных выразителей интересов «глобального гражданского общества». (Отказ в итоге от проекта СЭБ отнюдь не похоронил этот план, а лишь скорректировал его, с одной стороны уменьшив амбиции авторов до реформирования на первом этапе одного лишь Совета Безопасности, а с другой — предельно конкретизировав выдвигаемые при этом цели и задачи.)

В рамках рассматриваемой модели глобального управления предлагалось расширение полномочий специализированных учреждений ООН до уровня «глобальных министерств». Тем самым отдавалась определенная дань многочисленным универсалистским и мондиалистским концепциям, появлявшимся на Западе, начиная с последней четверти XIX и в течение всего XX веков.