Владимир Павленко - Мифы «устойчивого развития». «Глобальное потепление» или «ползучий» глобальный переворот?

Такая «борьба» хуже предательства, ибо лишает будущего не олигархов, которые, если что, запросто сбегут из страны, а народ, который в третий раз за прошедшие сто лет всеми силами стараются превратить в орудие собственного суицида, используя для этого деньги западных «фондов и мозговых трестов». Именно они содержат и управляют «Facebook», «Twitter» и прочими социальными сетями, используя их в качестве политического и организационного ресурса новой «революции». Ведь тот же Чубайс, как мы отмечали, является членом совета директоров одного из крупнейших глобальных банков — «J. P. Morgan Chase».

Квинтэссенцией всех этих разрушительных идей, указывающей на прозападную ориентацию современного русского национализма и его тесную связь со структурами, близкими к Совету Европы и Бильдербергскому клубу, может служить еще одно течение, являющееся неизменным участником большинства националистических шабашей, — «национал-социалистское».

Как видим, «пятая колонна» в России многолика и отнюдь не ограничивается вконец дискредитировавшими себя либералами. Хватает и других, не менее, а то и более экзотичных персонажей. Как тут не вспомнить прозорливые предостережения нашего знаменитого соотечественника К. Н. Леонтьева, еще в XIX веке отмечавшего, что «<...> движение современного политического национализма есть не что иное, как видоизмененное только в приемах распространение космополитической демократизации». И что формирование «<...> государственности по племенам и нациям есть <...> не что иное, как поразительная по силе и ясности своей подготовка к переходу в государство космополитическое, сперва всеевропейское, а потом, быть может, и всемирное» 640 .

Возвращаясь к временам ельцинского правления, отметим, что в процессе и по завершении его повторного избрания на президентский пост в 1996 году Российская Федерация лишилась двух важнейших завоеваний советской эпохи. Сначала была утрачена финансовая независимость: страна стала членом Базельского клуба, что означало подчинение Центрального банка России «глобальному центробанку» — Банку международных расчетов. Затем, спустя год, была сдана еще одна принципиальная позиция — руководство

Департаментом ООН по политическим вопросам, бессменно принадлежавшее нашей стране с 1945 года.

Открытым остается вопрос и о роли, сыгранной в этих событиях видным членом горбачевской команды академиком Е. М. Примаковым, занимавшим в тот период должность главы МИД Российской Федерации.

Переплетение исторических и современных тенденций в российской политике не может не способствовать усилению противоречий на международной арене и внутриполитической поляризации. Борьба сегодня ведется не внутри одного проекта, а между двумя различными группами проектов. Представители одной из них, захватившей доминирующие позиции во власти и в ней окопавшиеся, видят Запад единственным по-настоящему глобальным «цивилизационным центром». Другая, преимущественно оппозиционная группа настаивает на наличии у России собственного проектного генезиса, что обусловливает уникальность ее роли и места в мировой истории, политике и культуре.

Симпатии автора однозначно находятся на стороне второй проектности, единственно способной соединить разорванную «перестройкой» и разрушением СССР преемственность исторических времен, предотвратив дальнейшую деградацию и цивилизационный распад страны. Советский период является неотъемлемым и важнейшим звеном этой исторической связки. Как убедительно доказывает в своих трудах и публичных выступлениях известный политолог С. Е. Кургинян, интересен он и уникальным опытом успешного немодернизационного развития, сохраняющим перспективное значение для всего человечества.

Теперь мы вправе перейти к заключительной части выводов.

Первое.Экологическая проблематика рассматривалась единственной возможностью для того, чтобы начатый Микояном и продолженный Косыгиным процесс вовлечения советского истеблишмента в будущий «глобальный план» Римского клуба прошел более или менее гладко, не вызвав чрезмерных подозрений численно преобладавших в то время в партийном и государственном руководстве противников конвергенции с Западом. Поэтому именно она первоначально оказалась в центре внимания Римского клуба.

По мере реализации этого этапа «глобального плана» перед клубом стали ставиться новые задачи, предполагавшие радикальную трансформацию существующего миропорядка.