Владимир Павленко - Мифы «устойчивого развития». «Глобальное потепление» или «ползучий» глобальный переворот?

Каким образом в «переплет» этого плана попал Советский Союз?

Определенная часть партийно-государственной элиты, предав национальные интересы страны и, по сути, согласившись на участие в ее ликвидации, не только поддержала глобалистские амбиции основателей Римского клуба, но и активно включилась в практическое осуществление этих замыслов. Скрытно став частью западного проекта, эта группа функционеров принялась сначала исподволь, а затем все более открыто подрывать и дискредитировать советские ценности, одновременно вытесняя из власти представителей здоровых сил, отстаивавших собственную проектность нашей страны. Пик ее деятельности пришелся на «перестройку».

Формально процесс конвергенции, приведший к распаду СССР и обрушившимся на нашу страну бедствиям, был запущен А. Н. Косыгиным во время его встречи с президентом США Л. Джонсоном в Гласборо (1967 г.). Фактически же, поскольку Косыгин стал главой советского правительства в ноябре 1966 года, а АКАСТ появился еще в 1963 году, можно говорить о существовании в среде советских западников определенной преемственности. Исходя из того, что в промежутке между этими событиями, в октябре 1964 года, произошла смена партийного и государственного руководства СССР, наиболее вероятной фигурой, с которой можно связать участие советских представителей в соответствующих глобалистских мероприятиях, является предшественник Косыгина в должности Председателя Совета Министров СССР А. И. Микоян.

После выстраивания общеполитической конструкции настал черед вовлечения в работу Римского клуба ведущих советских ученых. Вот что пишет об особенностях, технологии, маскировке и персоналиях этого процесса Гвишиани — зять Косыгина:

«<...> Участие в мероприятиях Римского клуба, как правило, совмещалось с официальными зарубежными командировками ученых и специалистов, интересующихся глобальной проблематикой, таких как академики Е. К. Федоров и О. Т. Богомолов, профессор С. П. Капица. В Москве и других городах удалось провести несколько встреч с членами Римского клуба. Однако, несмотря на медленное и нелегкое признание советскими идеологами глобальной проблематики, официальное оформление нашего членства в Римском клубе долго наталкивалось на труднопреодолимые препятствия. Только в 1981 году я и академик Е. К. Федоров, <...> крупный специалист в области геофизики и охраны окружающей среды, прекрасно знакомый с западными глобальными разработками, получили официальное разрешение на членство в Римском клубе» 2(курс. — Авт.).

Здесь мы видим «адреса, явки и пароли», а заодно и фамилии главных фигурантов сети, сплетенной в СССР усилиями Гвишиани и его последователей, надежно прикрытых от неприятностей высоким государственным положением тестя. А также круг научных интересов специалистов, к которым проявлялся интерес со стороны Римского клуба: геофизика, окружающая среда, экономика, естественные науки и т. д.

Зафиксируем также, что констатируется наличие в государственном и партийном руководстве жесткого сопротивления заговору, сломленного лишь к концу правления Л. И. Брежнева.

Следующим и последним в судьбе СССР поколением заговорщиков стали М. С. Горбачев, А. Н. Яковлев, Э. А. Шеварднадзе и ряд других членов Политбюро «последних времен». Под крышей Римского клуба — в Международном институте прикладного системного анализа (МИПСА) в Вене и Московском институте народного хозяйства (МИНХ) были созданы конкурировавшие между собой будущие «реформаторские» команды Гайдара и Явлинского. По свидетельству авторов книги «Третий проект» С. Кугушева и М. Калашникова, они курировались КГБ СССР 635 .

В вопросе о том, каким именно образом — открыто или «втемную» — использовался против нашей страны такой разрушительный «таран», как Б. Н. Ельцин, автор все более склоняется ко второму варианту ответа. Имей первый президент «независимой» России достаточно полное представление обо всем, что происходит в реальности, он не пытался бы с таким маниакальным упрямством зареформировать «в доску» российские спецслужбы, преобразования в которых прекратились на следующий же день после его ухода из власти. Получается, что Ельцин, возможно, пытался таким образом выйти из узких рамок отведенного ему сценарного плана действий, перетянув одеяло российской политики на себя. В полной мере не вышло. К сожалению или к счастью — уже другой вопрос, ответ на который следует поискать в «перестроечных» метаниях «архитектора» беловежского сговора между протянувшимися в нашу страну двумя руками мюнхенского полунацистского Народнотрудового союза российских солидаристов (НТС). Одна из этих рук — партия «Демократический союз», ставшая своеобразным инкубатором хаотической постперестроечной многопартийности, фокусировавшейся в пределах масонского либерально-социалистического консенсуса 636 ; другая — Национально-патриотический фронт (НПФ) «Память», который Ельцин не обходил своим вниманием еще в период руководства МГК КПСС 637 .