Владимир Павленко - Мифы «устойчивого развития». «Глобальное потепление» или «ползучий» глобальный переворот?

<...> Генеральный секретарь должен рекомендовать, а Совет Безопасности должен санкционировать развертывание сил такой численности, которой достаточно для того, чтобы сдержать враждебные группировки и дать им отпор» 241(выдел. в документе, курс. — Авт.).

Итак, никакого различия между миротворческими «операциями по согласию» и «по принуждению» не существует: готовиться к тем и другим нужно одинаково. Ибо когда «разумная надежда» на безоговорочную капитуляцию стороны, подвергающейся «урегулированию», «не оправдается» (как с сербами в Косово или хорватской Краине), всегда найдутся «свои мерзавцы», готовые спровоцировать управляемую эскалацию конфликта. Например, Армия освобождения Косова (АОК).

Здесь, правда, имеется один важный нюанс.

«Начиная с середины 90-х годов наблюдается тенденция к развертыванию различных миротворческих миссий на региональной и субрегиональной (то есть натовской. — Авт.) основе. Эта тенденция порождает надежду на формирование регионального потенциала <...>, причем это должно усилить, а не ослабить способность ООН принимать меры реагирования, когда поступают просьбы о направлении „голубых касок". Это ставит перед Советом Безопасности и региональными организациями задачу налаживания тесного взаимодействия и оказания взаимной поддержки в усилиях по поддержанию мира и обеспечению того, чтобы в ходе региональных операций не нарушались общепринятые стандарты в области прав человека <...>» 242(курс. — Авт.).

Кто-нибудь слышал о «тесном взаимодействии и взаимной поддержке» между Советом Безопасности ООН и кем-нибудь кроме членов Европейского союза, ОБСЕ и НАТО, если, конечно, не приводить экстраординарный пример совместного участия натовских и российских военных кораблей в операции по обеспечению безопасности международного судоходства в Аденском заливе?

Но вот имеет ли место миротворческое взаимодействие ООН хоть в каком-либо вопросе, скажем, с ОДКБ, ведущую роль в которой играет Россия? Или с ШОС — международной организацией, возложившей на себя ответственность за обеспечение безопасности в АТР, стержнем которой является мощная китайско-российская ось?

Кроме подтверждения на уровне ООН миротворческих миссий, которыми наша страна наделена в рамках СНГ, таких примеров нет! Да и эти исключения, по опыту обсуждений в Совете Безопасности ООН ситуации в зоне грузино-югоосетинского конфликта, США и их союзники по НАТО изо всех сил стремились ликвидировать, предлагая заменить российских миротворцев СНГ европейскими или хотя бы смешанными миссиями.

Иначе говоря, столь беспардонно смешивать операции «по согласию» с операциями «по принуждению» стало возможно только после фактической передачи глобальных миротворческих функций блоку НАТО, который при организационной и политической поддержке ряда руководящих органов ООН при расширении на восток создал разветвленную систему партнерств и вовлек в нее практически всех членов ОБСЕ. А с 2002 года, в рамках решений Пражского саммита НАТО, приступил к созданию в этих целях Сил реагирования, способных в считанные часы и дни «правильно» отвечать на провокации, осуществляемые в рамках управления конфликтами «своими», то есть проамериканскими «мерзавцами».

Правда, иногда этот механизм дает «системный сбой», как случилось в августе 2008 года в Южной Осетии, и военное вмешательство на стороне «своего мерзавца» становится невозможным ввиду наличия у потенциального противника в регионе собственной миротворческой миссии, а также — и это главное — ракетно-ядерного оружия. В этом случае англосаксам приходится, временно отступая, активизировать дипломатические усилия по достижению под предлогом «перезагрузки» масштабных сокращений противостоящего ядерного потенциала. Следует, однако, иметь в виду, что взаимное снижение уровней ядерного сдерживания все активнее выводит на передний план подавляющее превосходство США и НАТО в обычных, конвенциональных вооружениях. Но это уже несколько другая тема.

Возвращаясь к миротворческим операциям и миссиям, следует отметить, что по линии США и НАТО предпринимаются все возможные и невозможные усилия, чтобы обеспечить видимость их «многосторонности».

Из доклада «Более безопасный мир...»:

«В настоящее время <...> общее предложение персонала (для миротворческих операций. — Авт.) ограничено из-за того, что вооруженные силы многих стран до сих пор организованы по схеме времен холодной войны, в соответствии с которой менее 10 процентов военнослужащих готовы в любой момент к активному развертыванию, и из-за того, что лишь немногие страны обладают достаточными возможностями в плане транспорта и материальнотехнического обеспечения, позволяющими осуществлять переброску и снабжение тех контингентов, которые могут быть предоставлены. Чтобы поддержание мира и — в крайних случаях — принуждение к миру продолжали оставаться эффективным <...> инструментом коллективной безопасности, необходимо добиться увеличения числа имеющихся в наличии миротворцев. Развитые государства несут особую ответственность в этой связи и должны сделать больше для реорганизации своих сил и средств таким образом, чтобы в их составе были контингенты, пригодные для использования в операциях в пользу мира.