Владимир Павленко - Мифы «устойчивого развития». «Глобальное потепление» или «ползучий» глобальный переворот?

«В 1989 году, когда пала Берлинская стена, а события в Москве возвестили о конце холодной войны, — продолжают свое повествование Карлссон и Рэмфал, — В. Брандт <...> пригласил на встречу в Кенигсвинтер членов возглавляемой им Комиссии по проблемам международного развития, а также некоторых других комиссий — по разоружению и безопасности У. Пальме, по проблемам окружающей среды и развития Г. Х. Брунтланд и Комиссии по Югу Дж. Ньерере. <... > Такая работа привела к встрече в Швеции в 1991 году (в год падения СССР. — Авт.), где и был представлен документ под названием „Общая ответственность в 90-х годах: Стокгольмская инициатива по глобальной безопасности, управлению и сотрудничеству“. Упомянутый документ и содержащиеся в нем предложения были одобрены многими мировыми лидерами» 365 (курс. — Авт .).

Кто был в числе этих лидеров?

Показательно, что от России и республик бывшего Советского Союза признательности за «помощь и советы» удостоился только директор Института США и Канады РАН академик Г. А. Арбатов; от КНР — вообще никто.

Наибольшее общее списочное представительство имели НПО — 109, в том числе пятнадцать коллективных подписантов, среди них: американский Совет по международным отношениям, а также имеющий швейцарскую регистрацию горбачевский Международный Зеленый крест.

От учреждений ООН и национальных представительств в этой организации в число «лидеров» были включены 33 человека, в том числе полномочные представители Программы ООН по развитию (ПРООН) и Всемирного банка.

Университетскую науку представляли 44 ученых из разных университетов. Представительство Великобритании включало Оксфордский, Кембриджский, Сассексский университеты, а также Лондонскую школу экономики. От США в списке присутствовали ученые из Гарвардского, Колумбийского, Чикагского, Нью-Йоркского, Стэнфордского и других университетов.

Специализированных исследовательских институтов и центров в благодарственном списке Комиссии по глобальному управлению присутствовало шесть, среди них: Лондонский институт стратегических исследований, еще одна британская организация с характерным названием «Центр исследований глобального управления», а также американские институты Аспена и Брукингса. «Горбачев-фонд» признательности не стяжал. Хорошего понемножку!

В список также были включены 30 общественных деятелей, из которых больше всего британцев, американцев, шведов, мексиканцев и индийцев, 27 действующих и отставных политиков и партийных лидеров, в том числе Э. Бар от СДПГ, в официальном порядке представлявший Университет Гамбурга. Имелось представительство Французской социалистической партии (ФСП).

В список также входили представители двух глобальных СМИ, включая британскую корпорацию BBC.

Имелось представительство четырех религиозных организаций, в том числе общины бахаи-веры, установки которой нам теперь хорошо знакомы. Ее дополняли представители экуменического Всемирного совета церквей (ВСЦ) и Конференции католических священников 366 .

Основные вводные тезисы доклада «Наше глобальное соседство», детальный разбор которого нам еще предстоит, выглядели следующим образом:

— «созданную Уставом ООН международную систему надо обновить»;

— «<...> в основу существующего в мире порядка <...> должны быть положены некоторые общие ценности»;

— «<...> мир нуждается в просвещенном руководстве <...>» 347.

Таким образом, у истоков «устойчивого развития» как стержневого элемента глобального управления — концепции, стратегии и системы — стояли международные круги, тесно связанные с Соц-интерном, представленные В. Брандтом, «архитектором» новой «восточной политики» ФРГ, запущенной в 1970 году подписанием между Бонном и Москвой Большого договора. Большинство специалистов в сфере международных отношений сходятся в том, что именно этот документ положил начало политике «разрядки».

Обращает внимание та роль, которая отводилась ФРГ в сближении Запада с Советским Союзом, а также связь осуществлявших ее германских кругов с Социнтерном. План Шелленберга разыгрывался его политическими наследниками как по нотам! Нелишним будет также напомнить, что именно к рубежу 1960-х и 1970-х годов относился запуск деятельности Римского клуба, осуществленный совместными усилиями США, Западной Европы и отдельных представителей политической и научной элиты СССР.