Владимир Павленко - Мифы «устойчивого развития». «Глобальное потепление» или «ползучий» глобальный переворот?

По мере укрепления этой связи между Социнтерном и ООН стали складываться отношения симбиоза с распределением сфер ответственности. Социнтерн принялся разрабатывать для ООН идеологическое и организационное обеспечение. Именно на его площадке были созданы «независимые» международные и всемирные комиссии конца 1970-х — начала 1980-х годов. Именно с его помощью к их руководству были выдвинуты видные европейские социалисты и социал-демократы. Под прикрытием именно его международного авторитета эти комиссии стали готовить соответствующие доклады.

ООН же, действуя в сфере межправительственного взаимодействия, трансформировала выводы этих докладов в конкретные международно-политические инициативы. Именно в их реализацию проамериканское «агрессивно-послушное большинство» Генеральной Ассамблеи и находящиеся в структуре ООН специализированные учреждения вовлекали все «мировое сообщество».

Таким образом, именно Социнтерн явился прообразом мировой «оранжевой» партии, интегрирующей в глобальном масштабе экологическую проблематику в проект «нового мирового порядка». Причем со всеми присущими этому проекту родовыми признаками нацизма, о которых было рассказано выше (§ 5.3). Кроме того, именно с помощью Социнтерна обновленная, интернационалистская версия нацизма не просто получила доступ в ООН, но и обрела в этой главной международной организации идеологическое признание, а также мировую трибуну.

Итак, в 1977 году под председательством президента Социнтерна, бывшего федерального канцлера ФРГ В. Брандта, была создана первая Независимая комиссия по проблемам международного развития. Ее доклады по взаимоотношениям развитых и развивающихся стран (Севера и Юга) составили фундамент для деятельности следующей Комиссии ООН по делам Юга, которую возглавил Дж. Ньерере.

Выводы этих докладов, опубликованные в 1980 и 1983 годах, заложили основу для резолюции Генеральной Ассамблеи ООН, в соответствии с которой была создана указывавшаяся нами Всемирная комиссия по окружающей среде и (уже!) развитию — комиссия Брунтланд. В подготовленном ею и опять-таки уже упомянутом нами докладе «Наше общее будущее», обнародованном в СССР в 1987 году в условиях горбачевского «нового мышления», помимо официального введения термина «устойчивое развитие», были определены основные направления так называемой Всемирной программы изменений, в том числе:

— формирование перспектив, касающихся населения, окружающей среды и устойчивого развития (не забудем, что это означает снижение численности населения и уровня потребления. — Авт.);

— создание системы принятия решений для управления окружающей средой (то есть природными ресурсами, в том числе советскими и российскими, ибо данный вопрос, разумеется, решается на глобальном уровне. — Авт.);

— решение проблем энергетики, промышленности, населенных пунктов и международных экономических отношений в аспекте окружающей среды и развития (с прицелом на глобализацию и деиндустриализацию. — Авт.) 317 и т. д.

В 1982 году вышел в свет доклад «Общая безопасность», подготовленный уже третьей по счету созданной под эгидой ООН Независимой комиссией по вопросам разоружения и безопасности под председательством шведского социал-демократического премьера У. Пальме.

Далее на следующем этапе реализации «глобального плана» мы увидим, как эти комиссии объединятся и что из этого выйдет.

В 1992 году, сразу после распада СССР, в Рио-де-Жанейро состоялась вторая Конференция ООН по окружающей среде и развитию, вошедшая в историю как программная *.

Конференцией была одобрена «Повестка дня на XXI век» или «Программа-XXI» («Agenda-XXI»).

В этом объемном документе сформулированы основные ориентиры для государственных структур, общественных организаций и частного сектора. Как отмечается рядом источников, «Повестка...» была призвана отразить компромисс между представителями Севера и Юга. В ее рамках сбалансированный характер приобретали взаимные требования сторон. Так, развитым странам Севера предъявлялись претензии в «нерациональности структур производства и потребления», в то время как Юг обвинялся в неспособности выполнить требования по экологической и демографической политике 318 .

Принятая итоговая формулировка «<...> о необходимости изменения нерациональных структур производства и потребления, пересмотра концепций экономического роста» на деле играла против развивающихся стран. Как помним, «рационализация» производства осуществлялась Западом за счет вывода промышленных предприятий в страны Юга, а избавление последних от грязных технологий за счет развития «экологически чистого» сектора увековечивало не только их экономическую, но и политическую зависимость, обусловленную экспортом в них в дополнение к западным технологиям еще и западных институтов.