Владимир Павленко - Мифы «устойчивого развития». «Глобальное потепление» или «ползучий» глобальный переворот?

Очевидно, что простым совпадением не является и опубликование в том же 1972 году самого доклада «Пределы роста». В вопросе о природных ресурсах выводы этого документа Римского клуба не только совпадали с выводами стокгольмской конференции, но и, как мы убедились, распространяли глобальный подход на продовольственную, гуманитарную и разоруженческую сферы.

Иначе говоря, главной целью конференции в Стокгольме можно считать расширение пропаганды идей Римского клуба, создание фундамента для ряда ключевых, актуальных и поныне мифологем, связанных с «устойчивым развитием», а также формирование ЮНЕП и включение ее в структуру ООН.

Отсутствие на конференции советского представительства позволило глобализаторам создать этот «задел на будущее» в целом беспрепятственно.

Возникает вопрос: каким образом ООН, которую до прямого потворства интервенции НАТО в Ливии весной 2011 года мы привыкли считать достаточно безобидной международной организацией, надежно удерживаемой от деструктивных для нашей страны шагов имевшимся у СССР и сохранившимся у Российской Федерации правом вето, благодаря конференции в Стокгольме оказалась в центре «глобального плана»?

На наш взгляд, это произошло по двум основным причинам. Первой из них представляется успешное вовлечение в планы Римского клуба значительной и весьма влиятельной части советской элиты, которая под лозунгом общечеловеческого характера глобальных проблем, по сути, была включена в антисоветскую деятельность. Вторая причина: постепенное сосредоточение именно у этой части советских элитариев основных организационных, политических и информационных ресурсов, позволивших ей, в конечном счете, развернуть «перестройку».

Здесь сделаем небольшое отступление для определения сущностных характеристик «перестройки» не только как политической кампании, но и определенного набора принципов — аморальных и безнравственных.

В известной работе С. Е. Кургиняна «Кризис и другие» данный вопрос рассматривается в русле критического анализа книги известного литературоведа М. М. Бахтина (1885–1975) «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса» (М., 1965) крупным православным философом А. Ф. Лосевым (1893–1988). (Лосева нередко называют последним классиком русской религиозной мысли.) Вот выдержки из работы, включающие фрагменты книги А. Ф. Лосева «Эстетика Возрождения» (М., 1978):

«Лосев выделяет четыре стороны творчества Франсуа Рабле, — пишет С. Е. Кургинян. — Перед тем как разобрать каждую из сторон, он подчеркивает, что творчество Рабле интересно лишь в плане понимания природы РАЗЛОЖЕНИЯ Возрождения. А вовсе не в плане понимания природы Возрождения КАК ТАКОВОГО.

<...> Бахтина не специфика системы интересует, а технология, с помощью которой систему можно разложить. Бахтин учится у <...> Рабле высокому искусству разлагать системы <...> Бахтин преподает уроки раблезианства, имеющие важное значение лишь в случае, если надо разлагать системы, основанные на идеологической монополии <...>».

Подчеркивая, что в данном случае речь идет даже не столько о разложении идеологических монополий как таковых, сколько о «разложении Идеальности как почвы, на которой (sic!) произрастают все идеалы», Кургинян приводит следующую цитату из книги А. Ф. Лосева:

«Первое, на что нужно обратить внимание, — это картина Телемского аббатства, нарисованная Рабле в первой книге его романа „Гаргантюа и Пантагрюэль" и выставленная им, насколько можно судить, в качестве идеала человеческого общежития. Это аббатство построено в виде прямой противоположности монастырским порядкам. <. > Если в монастырях, кроме молитвы, требовался еще и труд, то здесь не требовалось ни молитвы, ни труда. И если в монастырях требовалось исполнение строгого устава, то здесь устав сводился только к одной заповеди: делай что хочешь».

«Главное, — делает вывод Кургинян, — это принцип „прямой противоположности"!.. Одно дело критиковать монастырскую (или советскую, или любую другую) систему. Другое дело — строить новую систему (систему ли?) по принципу „шиворот-навыворот": „советская система — это антисистема, а значит, все, что в ней есть, надо заменить на прямую противоположность..."»

Лосев: «Второе, что бросается в глаза <...>, — это чрезвычайное снижение героических идеалов Ренессанса. Что бы мы ни думали о Ренессансе, это прежде всего есть эпоха высокого героизма, или, как мы обыкновенно выражаемся, титанизма. Ренессанс мыслит человека во всяком случае как мощного героя, благородного, самоуглубленного и наполненного мечтами о высочайших идеалах. Совершенно противоположную картину рисует нам знаменитый роман Рабле, где вместо героя выступает деклассированная богема, если не просто шпана, вполне ничтожная и по своему внутреннему настроению, и по своему внешнему поведению».