Юрий Сторчак - Русский разлом

Вадим Михайлович Межуев, советский и российский культуролог, доктор философских наук, профессор (из книги «Освобождение духа», изданной в 1991 году)

Это рассуждение в духе евроцентризма, согласно которому есть одна правильная цивилизация (Запад), на матрицах которой все остальные культуры ведут доводку своих институтов и структур. Данное представление уже преодолено и на самом Западе, хотя в идеологических и политических целях применяется.

«Не может быть мировой цивилизации в том абсолютном смысле, который часто придается этому выражению, поскольку цивилизация предполагает сосуществование культур, которые обнаруживают огромное разнообразие; можно даже сказать, что цивилизация и заключается в этом сосуществовании. Мировая цивилизация не могла бы быть не чем иным, кроме как коалицией, в мировом масштабе, культур, каждая из которых сохраняла бы свою оригинальность. Священная обязанность человечества охранять себя от слепого партикуляризма, склонного приписывать статус человечества одной расе, культуре или обществу и никогда не забывать, что никакая часть человечества не обладает формулами, приложимыми к целому, и что человечество, погруженное в единый образ жизни, немыслимо».

Клод Леви-Стросс, французский этнограф, социолог и культуролог, создатель школы структурализма в этнологии, теории «инцеста» (одной из теорий происхождения права и государства), исследователь систем родства, мифологии и фольклора, изучавший в XX веке контакты Запада с незападными культурами

Вторая версия.Россия (или СССР) представляет собой изначально антигуманную и тоталитарную цивилизацию. Перестройка видится не переходом из варварства в цивилизацию, а сменой типа цивилизации, вступлением в Запад.

«Ложь, клевета, преступление и т. д. оправданны и нравственны, если они подчинены сверхзадаче государства, т. е. укреплению военного могущества и расширению территории. Самая большая, самая жестокая империя в истории человечества распадается». Надо говорить не об отсутствии цивилизации, не о бесправии, не об отсутствии правосознания, не о незаконности репрессивного механизма во времена Грозного, Петра, Николая I или Сталина, но о том, что сами законы были репрессивными, что конституции были античеловечными, что нормы, эталоны, правила и стандарты деятельности фундаментально отличались от своих аналогов в других современных европейских цивилизациях».

Анатолий Ильич Ракитов, доктор философских наук, главный редактор журнала «Проблемы информатизации», советник Б. Н. Ельцина

Третья версия.Россия была и есть часть Запада. Из-за советского эксперимента она отклонилась от столбовой дороги, и теперь надо учиться у Запада, наверстать упущенное за семь десятилетий. Эта версия сформулирована во время оттепели 1960-х годов. Петр Вайль и Александр Генис показывают это в своей книге «60-е. Мир советского человека». В ней описаны умонастроения интеллигентской богемы, идеологом которой стал Илья Эренбург, доказывавший, что русские не хуже и не лучше Запада, потому что они им являются. Спор об отношении к западному влиянию превратился в войну за ценности мировой цивилизации.

Большая совместная история в составе Российской империи и СССР сформировали в своей логике и парадигме интегрированное индустриальное пространство с продуманными длинными технологическими и логистическими цепочками, обеспечивающими удобство перемещений и жизнеустройства, общественной реализации в социуме, социального обслуживания и обеспечения прав человека.

Малая и большая Родина формируют сознание и осознание, личностное развитие человека. Менталитет создается воспитанием. Окружение определяет возможность вырваться из него и добиться максимальных вершин. Этому способствует космополитизм мышления и осознание себя человеком мира. Когда тянет не только на родину, но и к высотам и достижениям в различных сферах жизни и ее частях. Кажется, что там, где нас нет, особенно хорошо.

От отхождения территорий Крыма, Донбасса, Луганска комплекс неполноценности у украинцев только усиливается.

Игра ва-банк при перестройке и реформировании была в вынужденном блефе, пускании тумана многозначительности и словесной воды. Но кто не рискует, тот не пьет шампанского, как известно. Кто не рискует, тот не выигрывает. Сейчас-то, в нынешнее время, очень многое быстро становится реальным.