Чэнь Сяньда - В глубь истории - историческая концепция К. Маркса

Впрочем, Маркс, который стремился обнаружить истоки частной собственности, не удовлетворяется таким выводом и, отталкиваясь от него, переходит к причинно-следственному анализу. В результате он приходит к тому, что частная собственность порождается трудом, а не наоборот: «Правда, понятие отчужденного труда (отчужденной жизни) мы получили, исходя из политической экономии, как результат движения частной собственности. Но анализ этого понятия показывает, что, хотя частная собственность и выступает как основа и причина отчужденного труда, в действительности она, наоборот, оказывается его следствием, подобно тому как боги первоначально являются не причиной, а следствием заблуждения человеческого рассудка. Позднее это отношение превращается в отношение взаимодействия» (1974. Т. 42. С. 97).

Маркс ставит перед собой сложный вопрос, в то время неразрешимый. Если отчужденный труд первичен по отношению к частной собственности и порождает ее, то почему изначально происходит его отчуждение? Он спрашивает: «Мы приняли как факт отчуждение труда, и этот факт мы подвергли анализу. Спрашивается теперь, как дошел человек до отчуждения своего труда? Как обосновано это отчуждение в сущности человеческого развития?» (1974. Т. 42. С. 98). Конкретного ответа у Маркса нет. Уровень развития современной политэкономии не позволял ему найти научное, обстоятельное решение этой загадки. Впрочем, он все же формулирует общее направление ответа: «Для разрешения этой задачи многое нами уже получено, поскольку вопрос о происхождении частной собственности сведен нами к вопросу об отношении отчужденного труда к ходу развития человечества» (1974. Т. 42. С. 98).

Нетрудно заметить, что, изучая эти отношения в их взаимодействии, Маркс в своих доказательствах ходит по кругу: частная собственность у него порождает отчужденный труд, а тот в свою очередь порождает ее. При попытке проследить ее истоки он приходит к заключению, что она происходит из труда и теперь снова не может полностью вырваться за общие рамки человеческого самоотчуждения. По его мнению, неверно считать человека чем-то внеположным частной собственности и обращаться к нему только когда речь заходит о труде. В действительности рассуждать и о том, и о другом – значит говорить о человеке. Частная собственность порождается отчужденным трудом, а в нем проявляется отчуждение человеческой сущности. Поэтому с точки зрения субъекта она оказывается самоотчуждением. «Материальная, непосредственно чувственная частная собственность является материальным, чувственным выражением отчужденной человеческой жизни» (1974. Т. 42. С. 117). Таким образом, Маркс вполне логично переводит обозначенную выше проблему в область вопроса о взаимосвязи отчужденного труда с развитием человека. Придя к тому, что первое здесь обусловлено вторым, Маркс пытается понять, как появилась частная собственность, которая в результате оказывается не чем иным, как сгустком отчужденного труда.

Несостоятельность данного подхода станет ясна, когда Маркс выведет происхождение частной собственности непосредственно из становления производительных сил, из развития разделения труда и обмена. Однако уже на данном этапе его объяснение содержит в себе множество рациональных элементов.

1. Частная собственность не существовала всегда, у нее есть точка отсчета. Здесь ставится вопрос, который английская классическая политическая экономия всячески замалчивала, что открывает дорогу к его решению.

2. Частная собственность не является чем-то несвязанным с человеком, это продукт труда. Это положение лишено умозрительности.

3. Начала отчужденного труда лежат не вовне человека, а в людях, их развитии, из которого этот труд следует выводить.

Если обойтись без понятия человеческой сущности, выйти за рамки схемы «самоотчуждение – отчужденный труд – частная собственность» и напрямую изучать их материальные истоки, уровень развития и отношения друг с другом, то можно получить все для решения указанной задачи.

В «Рукописях» Маркс не ограничивает анализ отчуждения отчужденным трудом, но тем не менее отводит ему центральное место и разворачивает вокруг него исследование нескольких экономических категорий, характерных для капитализма.

Посредством этого немецкий философ раскрывает природу капиталистической заработной платы, критикует мнение о том, что положение рабочего класса можно улучшить, подняв ее, и точку зрения Прудона о равенстве заработных плат как цели революции.