Йоран Терборн
Юнгбюхольм, Швеция,
середина лета 2016 г.
Глава 1. Города, власть и Модерн Города и власть
Города возникли как сосредоточия власти и богатства примерно пять тысяч лет назад. Льюис Мамфорд определил однажды город как «точку максимальной концентрации власти и культуры того или иного общества» [6], а впоследствии первым пунктом в своем списке «основных функций города» поставил «преобразование власти в форму» [7]. Сегодня в городах проживает более половины населения всего человечества; власть и богатство достигли беспрецедентного уровня планетарной концентрации. Сегодня, когда мы стоим на пороге планетарной урбанизации, понять то, как власть проникает в искусственную городскую среду и влияет на нее, – задача не только исследовательская, но даже в большей мере гражданская.
Вопреки заявлениям Мамфорда, история и социология города в их основных направлениях чаще оставляли власть без внимания или же изучали лишь прошлые ее проявления. Интересы самого Мамфорда после увлечения барокко сместились в сторону исследования техники и экономики. Недавняя (и действительно качественная) коллективная работа с многообещающим названием «Воплощения власти» начинается с барокко и на нем же заканчивается [8]. Во внушительной «Истории города» Леонардо Беневоло европейские революции 1848 г. представлены в качестве границы между «либеральным» и «постлиберальным» городом, но Беневоло почти не интересуется властью после 1848 г. [9]Питер Холл представляет ось культурного развития в книге «Города в цивилизации», своей поздней работе, однако в четвертом томе, посвященном «городскому порядку», политическому порядку внимания почти не уделяется [10].
Великий историк и социолог Чарльз Тилли был весьма жестким и критичным исследователем власти, но при этом оставался структуралистом, изучающим материальные сети, а потому мало интересовался смысловыми формами городов – которые он в основном рассматривал в качестве места концентрации капитала – или же государств. Он не принимал различия между барочными, абсолютистскими, династическими государствами, с одной стороны, и национальными государствами с их национальными столицами – с другой, либо не считал это различие важным [11]. С его точки зрения, после отречения императора Карла V в 1557 г. «национальные государства стали играть первостепенную роль», особенно после 1700 г. [12]
Примеров плодотворного взаимодействия политической теории/истории и урбанизма не так уж много, их результаты оставались достаточно слабыми, так что великому урбанисту Питеру Холлу сошла с рук его типология столичных городов, причем не раз, а два или три: впервые – в 1993 г., а потом в 2006 г. и в издании в мягкой обложке, выпущенном в 2010 г. [13]Выглядела она следующим образом:
1. Многофункциональные столицы.
2. Глобальные столицы.
3. Политические столицы.
4. Бывшие столицы.
5. Бывшие имперские столицы.
6. Провинциальные столицы.
7. Сверхстолицы.
При всем уважении, этот список напоминает мне перечень животных, который приводится Мишелем Фуко в качестве цитаты, правда без точного указания источника, из Хорхе Луиса Борхеса, который якобы раскопал его в какой-то старой китайской энциклопедии. Согласно этому списку все животные делятся на следующие типы:
a. Принадлежащие императору.
b. Бальзамированные.
c. Прирученные…
e. Сирены.
f. Сказочные…
j. Неисчислимые…
n. Издалека кажущиеся мухами [14].
В господствующем в настоящее время урбанистическом дискурсе власть связывается с узлами экономики, что само по себе является, конечно, легитимной и важной темой, – однако сила города сводится в таком случае к почтовым индексам и официальным адресам крупных корпораций и (или) фирм, специализирующихся на оказании деловых услуг [15]. У этого подхода, каковы бы ни были его заслуги, которых немало и которые оправданно превозносятся, в контексте изучения городов и власти обнаруживается два ограничения. Во-первых, его экономизм оставляет за бортом властные проявления самой городской искусственной среды. Любой капиталистический город, как бы мы его ни представляли, – это не только офисы и не только их связи с офисами в каком-то другом городе. Во-вторых, концепция мировых/глобальных городов, выдвигаемая политической экономией, серьезно недооценивает власть государств в современном мире [16]. В конце концов, это мир, в котором предыдущий американский президент (Барак Обама) вел войны на протяжении обоих своих сроков, т. е. дольше, чем любой другой президент за всю историю США, – при его правлении война велась в семи разных странах [17].
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу