Переход капитализма от свободной конкуренции к монополии, усиление процесса сращивания монополий с государством привели к усилению контролирующей и регулирующей роли буржуазного государства, к усилению его вмешательства во все сферы жизнедеятельности индивида. Все большее подчинение рядового гражданина буржуазного общества государственной машине, сужение сферы свободной деятельности тех слоев, которые раньше обладали привилегией на относительную «самостоятельность» от государства, рост числа членов общества, «выбиваемых» из привычной социальной колеи, сделали идеи анархизма популярными не только у деклассированных элементов, у тех, кому «нечего терять» в прямом смысле слова, но и у тех, кому есть что терять, но кто не желает примириться с этой потерей, прежде всего потерей своего «свободного» статуса, или кто оказывается перед лицом неопределенности своего будущего положения. В последнюю категорию попадает прежде всего студенчество, численность которого все более возрастает, а также значительная часть интеллигенции.
Характерной чертой анархизма неизменно был индивидуализм, четко прослеживавшийся уже у М. Штирнера. «Анархизм – вывороченный наизнанку буржуазный индивидуализм. Индивидуализм, как основа всего мировоззрения анархизма» [20]. Логика развития государственно-монополистического капитализма предопределила постепенный отход в буржуазной социальной и политической науке теорий и идей, ориентированных лишь на индивидуализм, на второй план, ибо индивидуализм был гораздо более созвучен эпохе свободного предпринимательства и индивидуальной инициативы. Но буржуазная социальная наука не в состоянии выдвинуть коллективистских теорий, которые были бы способны нейтрализовать индивидуалистические традиции, предлагали бы реальный способ осуществления личностного потенциала индивида [ Как отмечается в исследованиях по современной американской идеологии, уже в 50-х годах можно было заметить рост недовольства «среди индивидуалистически воспитанных американцев… принудительным характером норм-рамок, обусловленных современными формами «коллективистской организации общества» [21] ]. В этих условиях анархизм выступает как своеобразная форма возрождения традиционного буржуазного индивидуализма, как способ обращения индивида к самому себе, с целью утверждения себя как личности в «одинокой толпе».
Однако леворадикальные движения 60-х годов в капиталистических странах не были возрождением анархистских движений того типа, какой имел место во второй половине XIX – начале XX в. Отвечая общему умонастроению «новых левых», их негативистскому настрою, анархизм вместе с тем не мог удовлетворить их полностью; будучи продуктом XIX в., он не отражал многих измерений той социальной реальности, в рамках которой развивались движения 60-х годов. Понадобились теории, в которых анархистские идеи и настроения содержались бы в качестве их составной части или в виде их эмоциональной оболочки.
3. Маркузе, Сартр и другие
Одной из основных задач, которую поставили перед собой «новые левые» в 50-х годах, было создание «современного революционного» учения [ Наиболее отчетливо эта точка зрения была выражена в «Письме к новым левым» Райта Миллса. ], причем решение этой задачи мыслилось ими путем конфронтации с марксизмом на базе его «обновления» и «снятия». И хотя ряд теоретиков, на которых по тем или иным причинам обратили свои взоры «новые левые», либо заявляли о своих «симпатиях» к марксизму (Сартр), либо даже называли себя «марксистами» (Маркузе), за этим «интересом» к марксизму и даже заимствованием его отдельных положений скрывалась, по сути дела, чуждая, а нередко и враждебная, ему позиция. Так, замечая, что всякое «превзойдение» марксизма в худшем случае может быть только возвращением к домарксистской мысли, а в лучшем случае – «открытием заново того, что уже содержалось в философии, которую оно думало опровергнуть» [22], Сартр объявил марксизм философией «недостаточной», нуждающейся в «дополнении» за счет экзистенциализма. Маркузе же, заявляя о своем «согласии» с некоторыми положениями Маркса, выступил, однако, в качестве одного из наиболее активных критиков марксизма среди леворадикалов.
Одна из характерных особенностей современной буржуазной философии и социологии заключается в том, что в последние десятилетия она все больше вынуждена считаться с усиливающимся воздействием со стороны марксизма. Такое воздействие связано прежде всего с воплощением принципов марксизма в жизнь, с укреплением положения в современном обществе, в том числе и внутри капиталистического мира, тех социальных сил, для которых марксизм является их духовным оружием. Теперь буржуазная философия и социология в борьбе за умы людей, в защите капитализма не может уже не считаться с марксизмом как духовным воплощением материальной силы государственно оформленного социализма и современного рабочего движения, а также отдельных секторов национально-освободительного движения.
Читать дальше