Сергей Кургинян - Исав и Иаков - Судьба развития в России и мире. Том 1

Гуманитарные исследования сталкиваются с тем же методологическим разграничением между активным воздействием и пассивным наблюдением.

В самом деле, если вы встречаетесь с живым автором и ведете с ним диалог, то в ходе диалога автор может трансформировать компоненты своего поведения, включая содержание своих высказываний. И это — результат активного воздействия, сближающего ваше научное исследование высказываний некоего автора с игровой аналитикой.

Но если вы вчитываетесь в уже сделанное высказывание, то ваше вчитывание не может изменить высказывание так, как может изменить речь живого собеседника ваше полемическое слово, на которое он начнет отвечать. Следя за речью живого собеседника, с которым вы говорите, вы играете. Вчитываясь в уже осуществленное и неизменяемое («не воробей», «не вырубишь топором») высказывание, вы занимаетесь научной деятельностью.

Так, значит, не только в том дело, что мне сейчас необходимо с экзистенциальной точки зрения поговорить с пустотой, оказав на нее воздействие (без которых она говорить не будет) и проанализировав отклики.

Этот — конечно же, для меня основной — экзистенциальный, всегда близкий к художественному, исследовательский смысл может быть дополнен и гораздо более строгими научными соображениями.

С их точки зрения важно, (а) соучаствуете ли вы в создании объекта, который исследуете, или же этот объект вам дан как нечто окончательно оформленное, и (б) можете ли вы посылать в это оформленное свои сигналы и получать отклики, или же вы должны только регистрировать функциональные характеристики объекта.

Пример соучастия в создании объекта: вы хотите исследовать химическое вещество и что-то в него добавляете. При этом вы свой объект досоздаете фактом добавления в него чего-то.

Пример возможности получать отклики от объекта, который вы не можете досоздать: вы не можете досоздать пациента, но вы можете не просто прощупать его пульс, но крикнуть на него (послать ему сигнал) и зарегистрировать изменения пульса.

Пример, в котором этой возможности нет: под землей лежит рудное тело. Вы не можете его возбудить вашими электрическими сигналами, но у рудного тела есть магнитные свойства, и вы можете исследовать создаваемую этим рудным телом аномалию.

От примеров, связанных с естественными науками, повторяю, весьма нетрудно перейти к примерам, связанным с науками гуманитарными. А поскольку мое исследование осуществляется на этой территории, то я, снабдив свой методологический экскурс естественно-научными наглядными примерами, перехожу к примерам собственно гуманитарным.

Вы, например, не являетесь современником Наполеона, но располагаете историческими свидетельствами по поводу наполеоновской эпохи. Воскресить Наполеона вы не можете… Переиграть Бородино и битву под Ватерлоо не можете… Но вы можете и использовать по-новому сведения об этих состоявшихся событиях, и попытаться добыть новые сведения.

В этом случае вам отведена роль пассивного наблюдателя. Кстати, эту же роль вы можете исполнять и являясь современником событий, которые исследуете. Для этого достаточно устраниться от участия в событиях. Часто это рекомендуется еще и для того, чтобы, так сказать, сохранить дистанцию, а значит, и объективность.

Являюсь ли я, как исследователь, пассивным наблюдателем того, что исследую? Не вполне. И именно в связи с тем, что не вполне, я имею с научной (а не только экзистенциальной) точки зрения право построить еще один, второй по счету уровень периферии исследуемой мною системы, именуемой Текст, заполнив его откликами на мои активные, пусть и слабые, воздействия.

Подчеркну, что эта моя возможность не сводится к соучастию в формировании Текста, хотя и это существенно. Ведь, высказываясь по поводу развития, я вбрасываю нечто дополнительное в исследуемый мною химический реактив под названием «совокупные высказывания о развитии». То есть досоздаю исследуемое своей собственной исследовательской деятельностью.

Но намного важнее то, что одновременно с таким досозданием Текста я активно воздействую на предмет и его фактологическую базу, посылая сигналы в виде тех же своих высказываний о развитии и замеряя воздействие этих сигналов.

То есть я являюсь и досоздающим объект исследователем (что в конце концов и не настолько важно), и исследователем, применяющим метод активных воздействий и откликов (что крайне важно).

Но чем же достигается активность моего исследовательского метода?