Александр Проханов - Путин, в которого мы верили

Наши славянские предки во время языческих игрищ прыгали сквозь разведенные на полянах костры. Проносились сквозь пламя, оставляя в нем свои немощи, хвори и слабости. Вылетали из огня молодыми, преображенными и счастливыми. Героями и чудотворцами.

06.09.2006

На лбах политиков электронной строкой пробегает горящая надпись: «Третий срок». Валентина Матвиенко, облачась в очередной туалет из гардероба императрицы Елизаветы Петровны, предлагает себя в «преемницы». Касьянов, окруженный свитой либералов и патриотов, выступает с предвыборной формулой «Империя Свободы». Владислав Сурков в политической песочнице, перебирая узорные формочки, лепит куличики и пирожки, именуемые «партиями». «Национальные проекты» все больше напоминают четырехколесный экипаж, на котором Медведев собирается въехать в Кремль. «Элиты» шепчутся, ищут себе новую ветку, на которую можно перелететь со старой. Готовы льстить, предавать, «являться с повинной». Народ угрюмо смотрит, как ползут вверх цены на бензоколонках, как меняются «ценники» в продовольственных магазинах, и сурово спрашивает: «Где деньги «Стабилизационного фонда»? Почему их прячут в американских банках, когда русский народ чахнет от оскудения, падают набитые пассажирами самолеты и тысяча дальневосточных детей готова умереть, зараженная менингитом?»

В этой реторте, под нарастающим политическим и экономическим прессом, зарождается кристалл новой русской государственности. И не ясно: хватит ли температуры и давления, чтобы пепел сгоревшей страны превратился в алмаз «Пятой Империи».

Путин несвободен. Движется в узком «коридоре возможностей» среди невидимых ловушек, лазерной сигнализации, скрытых камер слежения. Стоит неловко задеть протянутую световую струну, наступить на лепестковую мину — как раздастся взрыв — страна останется без Президента, оранжевый огонь полыхнет по России и «Империя Свободы» Касьянова вернет страну в девяностые, «семейные» годы.

Россия все еще оккупирована. Враг, разрушивший Советский Союз, пришел на захваченную территорию и по-прежнему здесь. Контролирует экономику, государственные институты, средства информации, культуру. Все стратегические точки страны находятся под бдительным оком «атлантистов». Сибирская нефть, продаваемая по баснословным ценам в Европе, превращается в триллионы долларов, а те перетекают в Америку, питают шаткую экономику «атлантического мира», не дают упасть заокеанской цивилизации. Эти деньги — контрибуция, взымаемая победителем с побежденного «русского врага». Америка, руками России, торгует в Европе сибирской нефтью, а деньги кладет в карман.

Странное место — Кремль. Таинственна Грановитая палата. Мистической силой обладают гробницы Великих Князей и Царей. Магическим светом отливает брусчатка священной площади, по которой прошли два парада — сорок первого и сорок пятого годов. Смертный, даже случайно попавший на русский престол, осеняя себя порфирой власти, начинает тайно преображаться. Становится из временщика или баловня — властелином державы. Путин за время правления претерпевает незримые превращения, лишь отчасти заметные стороннему глазу.

Пытаясь вырваться из-под контроля Америки, он реализовал одну из редких, проверенных русской историей «имперских технологий». Утвердил централизм «Газпрома». В разоренной, разрозненной, контролируемой неприятелем стране создал «другую» страну, «второе» государство. Учредил, как это сделал Иван Четвертый, — «опричнину». Внутреннюю Россию, управляемую верной дружиной, ратью «опричников», — особо доверенных, приближенных не к телу, а к душе управленцев. Этот централистский бастион подчиняется лично Путину, его безусловная вотчина. Закрыт для проникновения враждебных агентов. Америка по-прежнему выдаивает из России «нефтяные» репарации, добываемые для нее «Газпромом», но сам «Газпром» — уже не американская вотчина.

Второй «имперской технологией», которая заложена в первой, может стать моментальное, одним нажатием кнопки, превращение централизованного энергетического гиганта из помпы, сосущей для Америки «русскую кровь», в могучую энергомашину, питающую цивилизацию «Пятой Империи». В источник Развития. В генератор «Русского Чуда». Так Ленин трактовал создание супермонополий, когда в результате революционного акта устраняется паразитарный собственник и вся монополия, с директорами и управлениями, начинает работать на социализм. Или, говоря о нынешней России, — на «путинский госкапитализм».