Инна Соболева - Победить Наполеона. Отечественная война 1812 года

Суворов за четыре месяца освободил от французов (вернул Австрии) всю Северную Италию. А ведь австрийские войска, ведомые прославленными фельдмаршалами, не сумели за год боевых действий вернуть себе ни километра отнятой у них Наполеоном земли! Но Суворова-то приглашали, чтобы он уничтожил и революционную французскую армию, и её набирающего силу вождя. Он и сам хотел приструнить «зарвавшегося мальчишку». Но «мальчишка» в это время отправился покорять Египет. Узнав об этом, Суворов сетовал: «Бог в наказание за мои грехи послал Бонапарта в Египет, чтобы не дать мне славы победить его». Наполеона он ставил в один ряд с великими полководцами мира – Цезарем и Ганнибалом.

Суворову пришлось сражаться с другими генералами – соперниками Бонапарта. Их, Жана Виктора Моро, Этьена Жака Жозефа Макдональда и Бартелеми Катрина Жубера, часто называли в одном ряду с Наполеоном как равных, вызывая бешенство будущего императора. Суворов встретился со всеми – и всех разбил. Жубер в битве при Нови был убит. Непобеждённым (непобедимым!) остался один Бонапарт. Так, вопреки задуманному, Суворов помимо своей воли вёл к власти Бонапарта. Им не пришлось встретиться. Оба сожалели об этой невстрече. Суворов как-то с грустью заметил, что не встретился на поле боя с двумя самыми выдающимися своими современниками: «Для Фридриха я был молод чином, для этого мальчика – стар годами».

А если бы встретились? Кто стал бы победителем? Об этом до сих пор спорят знатоки военной науки…

А австрийские власти требовали, чтобы русский полководец согласовывал все свои шаги с австрийским гофкригсратом (придворным военным советом). Фельдмаршалу привезли проект военной кампании, ограниченный оттеснением французов за реку Адда (ту самую, преодоление которой три года назад стало первой по-настоящему великой победой Наполеона), на что Суворов только рассмеялся и приписал внизу, что переходом через Адду он только начнет эту кампанию, а завершит, где Богу будет угодно…

Он прекрасно понял замыслы союзников. Прощаясь перед отъездом на фронт с Андреем Кирилловичем Разумовским, русским послом в Вене, сказал с горечью: «Если правительство австрийское станет действовать в свою пользу более, чем в пользу общую, труды наши будут тщетны, даром прольётся русская кровь и все пожертвования России будут напрасны». Увы, фельдмаршал оказался прав…

Ему понадобилось всего десять дней, чтобы освободить всю Ломбардию и войти в Милан. Во время Итальянского похода он выиграл десять сражений, взял двадцать пять крепостей, пленил свыше восьмидесяти тысяч французов… Я не буду рассказывать о его славных сражениях и победах – это уведёт далеко от темы книги. Приведу только два примера. В знаменитом сражении при Брешии тридцатипятитысячная армия генерала Макдональда потеряла шестнадцать тысяч убитыми и ранеными. Макдональд до конца дней не мог забыть того сокрушительного поражения. Уже будучи прославленным маршалом, он говорил русскому послу в Париже: «Я был молод во время сражения при Требии. Эта неудача могла бы иметь пагубное влияние на мою карьеру, меня спасло лишь то, что победителем моим был Суворов».

Главным сражением Италийского похода Суворова стала битва под Нови.

Не желая смириться со следующими одно за другим поражениями, Директория послала в Италию несомненно талантливого молодого генерала Жубера (его считали не только достойным соперником Бонапарта, но, учитывая более покладистый характер, отдавали Жуберу предпочтение). Узнав, что к его армии приближается Жубер во главе весьма значительного подкрепления, Суворов с усмешкой заметил: «Этот молодец идет учиться: пойдем, дадим ему урок». Урок оказался жестоким: Жубер был убит уже в начале сражения, его армия разгромлена. Потери противников были несоизмеримы: республиканцы потеряли пятнадцать тысяч человек, войска Суворова – меньше пяти тысяч (имею в виду и убитых, и раненых). Павел повелевает отдавать Суворову (уже не только графу Рымникскому, но и князю Италийскому) «даже и в присутствии государя все воинские почести, подобно отдаваемым особе его императорского величества». Король Сардинии награждает его титулом принца и «брата королевского»… Адмирал Горацио Нельсон пишет Суворову: «Меня осыпают наградами, но сегодня удостоился я высочайшей награды – мне сказали, что я похож на Вас»…

Даже разбитые им французы испытывают к нему не ненависть, а почтение, точнее – даже преклонение. Правда, смешанное с недоумением. Был среди самых успешных и талантливых генералов республиканской армии Жан Серюрье. Он прославился тем, что разбил знаменитого австрийского фельдмаршала Вурмзера. Так вот, попав в окружение, взвесив шансы на успех (они были равны нулю), Серюрье сдался Суворову со всей своей дивизией. Встретившись с легендарным русским полководцем, пленный французский генерал попросил разрешения задать вопрос, который может показаться бестактным. Суворов не возражал. «Почему вы нарушаете общепринятые правила тактики? Не кажется ли вам, что ваша теория войны – теория невозможного?» Суворов засмеялся: «Все мы, русские, такие, хотим невозможного…» А генерала Серюрье из плена отпустил, взяв с него слово, что в эту кампанию не станет воевать против русских войск.