Евгений Бажанов: Страна незаходящего солнца. Национальная политика Российской империи и самоназвание русского народа

Владимир Даль тоже ходит где-то близко, хотя и не делает выводов, замечает, что архангельцы во время боя (охоты) тюленя «с криком «ура» кидались на него всей артелью враз». У северных рыбаков, куда монголы не добирались, свой уражай. С русского севера с помощью рыбаков и ушкуйников слово УРА спустилось по реке Волге до ее дельты и самого Каспийского моря, на русские же рыболовецкие ватаги. Где УРА – мочальная сеть…

А есть ли другие значения слова «ура» на русском севере, где «Русью пахнет»? Есть. В архангельском говоре УРАБИТЬ значит запятнать в разных играх и хороводах. И это тоже чисто по-русски: по происхождению, по звучанию и по смыслу.

Еще есть новгородское и архангельское слово УРАЗ – удар, ушиб, рана, сражение. Это тоже русское, имеющее прямое отношение к происхождению боевого клича УРА. Словом – УРА! ребята.

В довершение можно обратиться к топонимике русского севера. В книге Н.Р Гусева «Славяне и арви. Путь богов и слов» (стр. 322) есть информация о наличии реки Ура и озера Ура в северном Прионежье, а так же реки Ура в Пинежском уезде. В тех регионах, где монголами и не пахло.

В современной России русских детей русской культуре не обучают, делаются только первые скромные попытки по возрождению национальной школы.

Посмотрим еще на русские казачьи традиции в коневодстве и наездничестве. По мнению некоторых пишущих, якобы первые казаки не владели конем, а только плавали на ладьях. Ой ли! Да и сами себе противоречат пытавшиеся омонголить казаков, ибо монголы не мореходы, а именно отличные наездники.

При этом делаются ссылки на иностранцев, которые не просто путешествовали по «Запорожью», а воевали с запорожскими казаками. Например, французский военспец Жак Маржерет («Состояние Российской империи и великого княжества Московского»), который находился на службе у поляков и строил оборонительные сооружения против казаков, чтобы оправдать свое профессиональное значение и уровень польской кавалерией, которой командовали немецкие и другие наемники, пренебрежительно отзовется о казаках-наездниках. Но ведь эти хвастливые господа будут писать о России как о «колоссе на глиняных ногах» и после того, как казаки в составе русской армии возьмут наполеоновский Париж в начале девятнадцатого века, а спустя несколько десятилетий и Берлин…

Но тем не менее один профессор со ссылкой на Маржерета напишет о казаках XVI–XVII веков: «Казачество того времени крайне редко садилось на коня. Состязаться в конном строю с хозяевами степей кочевниками, с детства привыкшими к управлению лошадьми, не имело никакого смысла». И мы в ночное на лошадях «с детства» ездили, ну да пока послушаем «городскую» профессуру. Хотя и можем привести мнение авторов, создавших «Словарь географический российского государства…» (Москва, 1804 г., стр. 641), дававших реальную картину о ходивших в набег крымских татарах: «то, как скоро видели спешащих к ним казаков, торопливо уходили в Крым без всяких сшибок: ибо татары по опытам знали, что не могут устоять против казаков, тем паче, что казаки были вооружены копьями, саблями и огнестрельным оружием; татары же… имели только луки и стрелы, редко сабли…»

А вот другой иностранный военспец Г. Боплан нелестно отзывается о наездничестве днепровских казаков. Ошибочные выводы делаются еще и от мнения, что стиль жизни росов оседлый. Тут евразийцы и те, кто с ними перекликается, противоречат сами себе, своей легенде о монгольском происхождении казаков. Да и что это за монголы или казахи, не умеющие садиться на коня? Таких монголов не было.

Кажется странным доказывать, что летом теплее, а зимой холоднее, а казаки великолепные наездники. Может быть, этого и не потребовалось бы, если бы не события 1917 года, и традиция наездничества в сложившейся старинной форме сохранилась бы не только в цирке, но и повсюду в народных казачьих праздниках, скажем, как у ковбоев – родео. Получилось то, что имеем; традиции трудно возрождать, но надо.

Начнем с казачьих поговорок: «Без коня казак кругом сирота», «Казак без коня, что солдат без ружья, что поп без креста», «Казак голоден, а конь его сыт» и так далее.

Что писали о русском наездничестве другие иностранцы, раз уж на них принято ссылаться? Читаем у Петрея (А.В. Грачев, М.С. Коган «История физической культуры в СССР», стр. 395): «Лучшее удовольствие и развлечение у русских ездить и скакать верхом и стрелять из лука», у Рейнтфелса: «Упражнением в верховой езде и стрельбе из лука они занимаются весьма усердно…» (стр. 149), у Герберштейна: «Повод от узды у них в употреблении длинный и на конце прорезанный; они привязывают его к пальцу левой руки, чтобы можно было схватить лук и, натянув его, пустить в ход. Хотя они вместе и одновременно держат в руках узду, лук, саблю, стрелу и плеть, однако ловко и без всякого затруднения умеют пользоваться ими» («Записки о делах московских», изд. 1908 г. стр.75). Из вышеописанного ценитель поймет, что конем управляли в бою одним лишь движением ног…