Внутренний СССР: «О текущем моменте» № 4 (40) 2005 г.

O социализм — как название для способа обуздания гонки потребления во вполне либеральных государствах путём осуществления мафиозно-корпоративного рабовладения от имени социалистического государства. При этом социализм предлагается в двух модификациях — интернационал— и национал— социализм, однако в обеих модификациях в масонской подаче он представляет собой власть олигархии идеологов, толкующих жизнь и политику в соответствии с общемасонской глобальной сценаристкой.

O ваххабизм — как наиболее радикальное средство обрушения зашедшей в тупик в своём развитии культуры «общества потребления», выступающее от имени ислама, но не имеющее со смыслом Коранического откровения в своей политической практике ничего общего.

В некоторых случаях носители идей либерализма и социализма могут действовать совместно, как это имело место в России в январе 2005 г., когда и пламенные революционеры, и либералы выступили против закона № 122 о монетизации льгот, свалив всю ответственность за него и неприемлемую для населения практику его применения на государственную бюрократию и пытаясь раздуть революционную ситуацию с целью ниспровержения режима.

· ВТОРОЕ. Внутренняя мафия иерархии РПЦ. Она знает, что существует глобальный сценарий, осуществляемый через масонство, который ей неприемлем. И она ему противопоставляет региональный сценарий православного ренессанса и автаркии (высокомерной изоляции от всевозможных еретиков [29]) с возможным переходом к глобализации с разпространением православия в версии Московского патриархата в исторически не православных культурах. Сценарий РПЦ в образных представлениях несут «старцы-провидцы» [30], в большинстве своём искренне убеждённые в том, что в доступном их возприятию сценарии будущей истории выражена безальтернативно Воля Божия [31], и которые посвящают в него на словах (в тех аспектах, которые находят полезными для осуществления сценария) верхушку публичной иерархии, которая «окормляет», а в вопросах политики и экономики — фактически «разводит» свою «паству».

Оба сценария (масонский и РПЦ) находятся во взаимодействии на территории России и в Российском обществе и подчас проводятся в жизнь через одних и тех же людей, как в силу того, что не все люди видят в них разницу, так и в силу того, что в них есть и общее. В частности общим для них является признание боговдохновенной доктрины скупки мира на основе иудейской монополии на ростовщичество [32].

Так в начале 2005 г. масонство предпринимало усилия к тому, чтобы нагнетать революционную ситуацию по поводу 122-го закона, и тут же получило в ответ запрос представителей православной общественности и ряда депутатов Госдумы на тему о правомочности экстремистской деятельности ряда еврейских организаций, в результате чего страсти по поводу 122-го закона в основном быстренько улеглись: толпа обывателей и некоторые политические комментаторы не поняли, но посвящённые поняли…

Если инструменты масонства — либералы и пламенные революционеры всех мастей, то инструменты РПЦ — бюрократы-“патриоты” и прежде всего — бюрократы спецслужб. Но «старцы» и публичные иерархи доверяют бюрократам только уровень сценаристики интриг, направленных на осуществление стратегического сценария, в который мало кто посвящён; и кроме этого доверяют бюрократам как техническим исполнителям проистекающую из сценаристики интриг текущую политику.

РПЦ и бюрократы — консерваторы-“патриоты” — объективно являются союзниками в силу того, что:

O паразитируют они на одной и той же территории, на одних и тех же трудовых и природных ресурсах, в случае утраты власти над которыми исчезнет и их потребительское благополучие;

O в общем-то они не имеют областей, в которых их интересы могут конфликтовать, и взаимно дополняют друг друга в жизни общества — бюрократия для осуществления своей власти нуждается в какой-либо идеологии, которую бы подвластные признавали в качестве выражающей их интересы, и церковь, пропагандируя своё вероучение и истолковывая течение жизни с его позиций обезпечивает бюрократии идеологическую поддержку; она духовно «окормляет» и бюрократов, но не претендует на осуществление государственной власти, которая остаётся почти что в монопольном разпоряжении светских бюрократов.

Кроме того, на протяжении всей эпохи существования СССР шёл процесс взаимного проникновения агентуры спецслужб светского государства в иерархию церкви и агентуры всевозможных православных братств в структуры спецслужб. В этом процессе РПЦ выиграла больше, нежели спецслужбы по причине того, что с позиций диалектического материализма многие процессы в психике людей и эгрегориально обусловленные процессы необъяснимы и в силу этого признаются не существующими или как бы не существующими; но такого рода процессы являются неотъемлемой частью жизни всякой церкви и находят более или менее удовлетворительное для людей объяснение с позиций её вероучения. Сталкиваясь же с такого рода явлениями в жизни церкви, внедряемая в неё агентура светских спецслужб достаточно часто утрачивала убеждённость в жизненной состоятельности диалектического материализма и переходила на мировоззренческие позиции церковного вероучения, становясь «истинными чадами» РПЦ и работая в большей мере на неё, а не на светские спецслужбы. Так шло подчинение светской бюрократии РПЦ ещё в бытность СССР, после краха которого единение РПЦ и светской бюрократии стало открытым.